Лун

龍 Китайский дракон (лун)в китайской мифологии фантастическое существо, дракон. Образ дракона сложился в Китае в древности. Начертание иероглифа лун, представляющее пиктограмму, изображающую животное с длинным телом и головой, увенчанной рогами (по мнению нек-рых ученых — гребнем), обнаружено уже в надписях на гадательных костях эпохи Инь (с XIV в. до н.э.). Существуют предположения о том, что прообразом этих пиктограмм была ящерица (Лю Чэн-хуай и др.), а также о связи образа луна с крокодилом (голл. ученый Я. де Гроот).
 
В надписях на гадательных костях лун связан с названиями прототибетских племен цян, населявших западную и центр. части совр. пров. Хэнань и, возможно, южную часть пров. Шаньси.
 
Нефритовый дракон. Ок. 1200 до н.э.Вероятно, лун считался тотемом ряда древних племен, что является редким исключением в общемировой системе первобытных верований, в к-рой тотем — обычно существо реальное. Возможно, образ дракона заменил более ранние представления о тотеме — змее, ящерице или крокодиле. Ср. связанные с тотемическими представлениями обычай татуировки в виде дракона у племен юэ на вост. побережье, легенды о поедании мяса дракона и о разведении и кормлении драконов подобно домашним животным при дворах нек-рых легендарных правителей; многочисл. предания о рождении мифических первопредков и государей от связи женщины с драконом (вариант: встреча женщины с драконом, один только взгляд на него или просто видение дракона во сне, а также появление дракона в небе над домом, где должен родиться герой; рождение героя из крови дракона, см. Гуань-ди); наличие драконовой меты (лун янь) на челе древних государей (в средневековом Китае лун — символ императора, его изображали на троне, на халате государя).
 
Особенно велика роль дракона в древних космогонических представлениях. На одном бронзовом блюде эпохи Инь изображены два дракона; на дне — безногий, покрытый чешуйками, каждая из к-рых имеет рисунок спирали-молнии, а по краю — дракон с лапами, а также птица и рыба. Нек-рые исследователи (Л.П. Сычев) считают, что во втором случае лун олицетворяет землю (птица — небо и рыба — водную стихию). Связь дракона с землей зафиксирована и в «И цзине» («Книга перемен», см. Чжоу и). Однако с развитием мифологических и космогонических представлений лун стал мыслиться как воплощение светлой, небесной мужской силы ян и утратил связь с землей как воплощением темного женского начала инь (см. Инь–ян). Реликты древнейшей связи дракона с землей заметны в нек-рых преданиях, где драконы-лун живут под землей, в колодцах, стерегут там клады, знают расположение т.н. земных жил, помогают герою выбраться из подземелья, а также в представлении о зимней спячке драконов и змей под землей (в нек-рых поздних легендах лун осенью возвращается в море, лето проводит в небесах).
 
Дракон-лунКак символ силы ян и небесного начала лун часто изображается крылатым существом, повелителем облаков, туч, дождя, парящим в облаках или плывущим в волнах и объятым языками пламени, — видимо, символ грозы как соития неба и земли (в древнекитайской космогонии дождь есть слияние неба и земли, столь важное для земледельческого населения). Ср. также цветовую характеристику крови дракона — «черно-желтая» (сюань-хуан, сюань — «черный» [цвет неба] и хуан — «желтый» [цвет земли]).
 
С распространением (особенно с IV в. до н.э.) учения о пяти первоэлементах (у син) и соответствующей пятеричной классификационной системы появилось представление о драконах пяти цветов: хуан-лун — желтые, цин-лун — зеленые, чи-лун — красные, бай-лун — белые и сюань-лун — черные. В преданиях фигурируют гл. обр. цин-лун (символ востока) и хуан-лун, связанный с землей и центром. Драконы-лун различались и по внешнему виду: цзяо — чешуйчатые, ин — крылатые, цю — рогатые, чи — безрогие («Гуан я», «Описание изящного», III в. н.э.). Ван Чун («Лунь хэн» — «Критические рассуждения», I в.) сообщает, что художники его времени изображали луна с головой коня и хвостом змеи. В нек-рых древних преданиях есть упоминание о лун-ма («конь-дракон), живущем в воде, о превращении драконов в коней и быков.
 
Дракон-лунВ раннесредневековых преданиях герои нередко подымаются в небо верхом на драконе. В «Бэнь цао ган му» («Основные сведения по фармакологии», XVI в.) Ли Ши-чжэня со ссылкой на Ван Фу (I–II вв.) о драконе говорится: «Голова как у верблюда, рога, как у оленя, глаза, как у зайца, уши, как у коровы, шея, как у змеи, живот, как у морского зверя шэнь, чешуя, как у карпа, когти, как у ястреба, лапа, как у тигра... На спине 81 шип, полностью девятью девять, как подобает силе ян... под подбородком светящаяся жемчужина, а на голове гора Бошань» [Бошань, по-видимому, означает некий нарост в центре лба дракона, именуемый также чиму (букв. «плотницкий аршин») и являющийся магическим знаком, благодаря к-рому он имеет возможность подыматься в небо]. В средневековой традиции лун рассматривался как прародитель всех зверей и птиц, от к-рого пошли «пернатые, покрытые шерстью, чешуйчатые и панцирные» («Эр я и» — «Пояснения к словарю Эр я», XI–XII вв.).
 
Лун — доброе существо, его появление рассматривается как благоприятный знак, хотя в древних мифах встречаются упоминания о борьбе со злыми драконами. В ср. века существовали представления о земных драконах, в наказание за дурные дела лишенных возможности подняться на небо.
 
Образ дракона-лун чрезвычайно популярен в изобразительном и прикладном искусстве Китая. Он встречается в легендах и сказках, в средневековых новеллах, в поэзии.
 
Литература:
Сычев Л.П., Сычев В.Л. Китайский костюм. Символика. История. Трактовка в литературе и искусстве. М., 1975, с. 26–27; Терентьев-Катанский А.П. Китайская легенда о драконе // Страны и народы Востока. Вып. XI. М., 1971, с. 119–126; Чеснов Я.В. Историческая этнография стран Индокитая, М., 1976, с. 176–200; Яковлев Л.М. Дракон (Этнографический очерк) // Записки Харбинского общества естествоиспытателей и этнографов. № 1. Харбин, 1946, с. 17–24; Ду Эр-вэй. Фэн, линь, гуй, лун као ши (Толкования и разыскания, касающиеся феникса, единорога, черепахи и дракона). Тайбэй, 1971, с. 120–154; Ли Янь. Лун чунбай-ды циюань (Происхождение поклонения дракону) // Сюэшу яньцзю (шэхуй кэсюэ бань). Куньмин, 1963, № 9, с. 22–35; Лю Чэн-хуа. Люэ тань лун-ды шицзочжэ хэ мотэр («Коротко о прообразе дракона и его модели») // Сюэшу яньцзю (шэхуй кэсюз бань). Куньмин, 1964, № 3, с. 52–60; Тай-пин юй лань (Императорское обозрение годов Великого спокойствия). Т. 4. Пекин, 1960, с. 4128–4136; Doré H. Researches into Chinese Superstitions. Vol. 5. Taipei, 1966, р. 677–694; Münke W. Die Klassische chinesische Mythologie. Stuttg., 1976, S. 92–93; Visser M. de. The Dragon on China and Japan. Amst., 1913.
 
Автор: Рифтин Б.Л.

---

 
ЛунОбраз дракона играет совершенно экстраординарную роль в китайской культуре, которая всегда самоопределялась как «культура дракона». По словам совр. специалиста Чжан Кай-чжи, дракон, ассоциирующийся с красотой и мощью, процветанием и развитием, счастьем и удачей, «стал духовным символом подъема в китайской культуре».
 
Так называемый первый китайский дракон (культура яншао)Археологические открытия кон. ХХ в., обнаружившие его изображения из нефрита, раковин и на керамике шести-четырехтысячелетней давности, свидетельствуют о синхронности возникновения этого образа с возникновением самой китайской культуры. Археологические раскопкиТак, в 1988 в уезде Пуян пров. Хэнань была раскопана могила пожилого мужчины, жившего за 6 тыс. лет до н.в., по бокам от скелета к-рого двухстворчатыми раковинами выложены изображения повернутых спинами друг к другу тигра (с западной стороны головой на север, хвостом на юг) и дракона (с восточной стороны также головой на север, хвостом на юг), названного «первым китайским драконом». Как показали исследования подобных артефактов (напр., Сунь Шоу-дао 孙守道, Го Да-шунь 郭大顺, 1984), в основе образа дракона обнаружились черты самого древнего и распространенного домашнего животного – свиньи.
 
Нефритовый дракон хуншаньской культурыПо мнению Вэнь И-до (1899 – 1946), высказанному за полвека до этих открытий, исходная парадигма всей китайской культуры сложилась в эпоху Ся (в традиц. хронологии XXIII - XVIII в. до н.э.), имя к-рой дал господствовавший тогда племенной союз, имевший своим тотемом дракона как синтетический образ, соединивший в себе характерные черты разных тотемов вошедших в него племен. Подтверждением данной гипотезы служит также присутствие в древнекитайской мифологии целого ряда божеств-драконов, в имена к-рых входит иероглиф лун: Ин-лун (Откликающийся дракон), Гоу-лун (Кривой дракон), Чжу-лун (Светоносный дракон), Куй/Куй-лун (Безобразный дракон) и др. Первичность архетипического для всей китайской культуры и государственности символа дракона явствует и из сообщений письменных памятников, что первый государь, основоположник цивилизации и культурный герой драконообразный (соединяющий черты птицы и змеи) Фу-си, получив соответствующее благовещее знаменье в виде дракона-лун, установил «драконовы основы» (лун цзи 纪) правления, осуществлявшегося с помощью «драконовых наставников» (лун ши 师) и «драконовых имен» (лун мин 名) («Цзо чжуань» - «Предание Цзо», Чжао, 17 г.; «Сань хуан бэнь цзи» - «Основные записи о трех властителях» Сыма Чжэня, VIII в.), а отождествляемое с ним божество Тай-хао 太暤 (Великий светоч) считалось правителем исходной стороны света - востока, начального сезона - весны и самого начала года, соотносясь с Лазурным/Зелено-синим драконом – Цан-лун/ Цин-лун («Ли цзи», «Шань хай цзин», «Люй-ши чунь цю», «Хуайнань-цзы», «Бо ху тун»). «Головой дракона» обладал и первопредок Пань-гу, согласно «Гуан Бо у чжи» («Расширение “Трактата обо всех вещах”», 1607) Дун Сы-чжана (1586 – 1628).
 
Дракон-лунЛун входит в состав «четырех божественных/священых/духовных [существ]» (сы лин), под к-рыми подразумеваются, согласно конфуцианскому канону «Ли цзи» (гл. «Ли юнь» - «Циркуляция благопристойности», рус. пер.: И.С.Лисевич, 1973), мифические и благовещие для государства и власти животные: единорог (линь, см. Цилинь), феникс (фэн, см. Фэн-хуан, Луань-няо), черепаха (гуй) и дракон (лун), а также четыре зооморфных символа стран света и соответствующих им квадрантов небосвода, «небесных дворцов» (тянь гун): Лазурный/Зелено-синий дракон (Цан-лун/ Цин-лун) - восток, «восточный дворец», Белая тигрица (Бай-ху) - запад, «западный дворец». Красная птица (Чжу-цюэ/цяо, см. Чжу-няо) - юг, «южный дворец», Черно-красный воин/Змея с черепахой (Сюань-у) - север, «северный дворец». Кроме того, по «Хуайнань-цзы», еще одно место в этой системе - центральное - занимал Желтый дракон (Хуан-лун), коррелировавший с божеством почвы/земли (ту, см. У син) Хоу-ту и Желтым первопредком/императором (Хуан-ди). В «Цзо чжуани» (Хуань, 5 г., Сян, 28 г.) отражена корреляция дракона-лун и с «восточным дворцом» (дун гун) небосвода (7 созвездий Фан, Синь, Ган, Ди, Вэй, Цзи, Цзяо, соответствующие Стрельцу, Скорпиону, Весам и Деве), и со Звездой года (Суй-син, Тай-суй), Юпитером, 12-летний цикл которого лег в основу китайского календаря (см. Инь-ян ли), а также с подвластной этим небесным сферам по системе фэнь е 分野 («деление просторов») территорией на земле, в частности восточными царствами Сун и Чжэн (совр. пров. Хэнань). Древнейшее изображение Лазурного/Сине-зеленого дракона в паре с Белой тигрицей по бокам от иероглифических обозначений 28 кругообразно расположенных зодиакальных созвездий, или лунных «станций»/ «домов» (сю [2], шэ [2]), и центрального созвездия Ковша (Доу, т.е. Бэй-доу) было обнаружено в 1978 на вырытой из захоронения ок. 433 до н.э. крышки лакового ларца.
 
В первом полном толково-этимологическом словаре «Шо вэнь цзе цзы» («Изъяснение знаков и анализ иероглифов», ок. 100) Сюй Шэня дано определение: «Дракон (лун) - главный среди чешуйчатых [рыб, земноводных, пресмыкающихся], способен быть таинственно-темным и ясно-светлым (мин [3]), крошечным и исполинским, коротким и длинным; весной вздымает в небо, осенью ныряет в пучину». В соответствии с этой амфибийной природой в тексте начальной гексаграммы (гуа [2]) «Чжоу и» фигурируют «нырнувший дракон», «болотный дракон», «взлетевший дракон в небе» и «появившийся дракон на поле». Там же и в тексте второй гексаграммы говорится о «многих драконах», «запряженной в колесницу шестерке драконов (лю лун)» и «битве драконов на просторах (е [2])» с пролитием их «черно-красной/пурпурной и желтой крови», ставшей символом борьбы противоположных сил  инь-ян. До интеграции с учением о пяти элементах (у син), когда драконы стали считаться пятицветными (у сэ) духами пяти элементов (у лун – «пять драконов»), соотносясь с пятью сторонами света, включая центр (у фан), и пятью парами циклических знаков из десяти «небесных стволов/пней» (тянь гань, см. Гань чжи) («Мо цзы», гл. 47), а следовательно, и со всеми другими пятеричными классификациями, где им в целом соответствовали элемент дерево, числа «8» и «3», кислый вкус, козлиный запах, третий тон цзюэ, гуманность (жэнь [2]) и т.д., они представлялись двух цветов - черными (хэй) с черно-красной/пурпурной (сюань) кровью, поскольку причислялись прежде всего к символически черным «водным существам» (шуй у), и желтыми (хуан) с желтой кровью, поскольку рассматривались в качестве центральных символически желтых существ. Промежуточной ступенью к пятицветности стало обретение ими лазурного, зелено-синего (цан, цин) окраса как символа пространственно-временной изначальности. Исходную связь с черной стихией воды знаменует образ убитого мироустроительницей Нюй-ва для спасения земли от потопа («Хуайнань-цзы») Черного дракона (Хэй-лун), который затем воскрес в гидро-топониме Хэйлун-цзян, обозначающем р. Амур и прилегающую к ней пограничную северо-восточную (маньчжурскую) провинцию.
 
В других классич. произведениях сообщается о колесницах, запряженных драконами, на к-рых ездили и взмывали в небо Чжу-жун, Жу-шоу, Гоу-ман, Хуан-ди, Чжуань-сюй, Ди Ку, сын Юя - Ци и др. мифические владыки. По рационализирующему свидетельству летописного комментария «Цзо чжуань» (Чжао, 29 г.), «в древности разводили драконов, поэтому в государстве имеются род Вскармливающего драконов (Хуань-лун 豢) [восходящий к конюшему Шуня] и род Содержащего драконов (Юй-лун 御)», «во времена первопредка/императора Шуня разводили драконов», а при одном из последних правителей Ся, Кун-цзя 孔甲 «господь/первопредок (ди [1]) даровал ему упряжных драконов (лун), по самцу и самке в двух [реках], Хуан[хэ] и Хань[шуй]». Этот рассказ, датируемый 513 до н.э., начинается с замечания о появлении в обл. Цзян (совр. пров. Шаньси) дракона-лун, к-рого не удалось поймать живым, а заканчивается разбором текстов «Чжоу и», упоминающих дракона-лун. В «Ши цзи» («Исторические записки», цз. 10, 28) Сыма Цяня и «Хань шу» («Книга [об эпохе] Хань», цз. 4, 27) Бань Гу сказано о поимке черного дракона (хэй лун) циньским Вэнь-гуном (правил 765 - 716 до н.э.) и появлении желтого дракона (хуан лун) в 15-й год правления циньского Вэнь-ди (165 до н.э.). Некоторые романтически настроенные современные исследователи в подобных сообщениях усматривают доказательства контактов древних китайцев или с динозаврами, или с инопланетными летательными аппаратами, запечатлевшимися в образе дракона-лун. однако они могут быть приземленно истолкованы с помощью определения из конфуцианского канона «Чжоу ли» («Чжоуская благопристойность»): «Лошади выше восьми чи суть драконы (лун)».

Другой связанный с лун символический ряд также восходит к канону «Чжоу и», в котором шесть позиций (лю вэй) первой и самой главной гексаграммы (гуа [2] ) Цянь (Творчество, Небо), заполненные только целыми чертами/линиями (яо) ян, называются «шестью драконами» (лю лун) (гекс. № 1, «Туань чжуань» - «Предание суждений») и фундаментальная нумерологическая (сяншучжи-сюэ) схематика к-рого издревле ассоциируется с драконом. Еще Конфуцием  в «Лунь юе» («Теоретические речи», IX, 8) и в «Си цы чжуани» («Предание привязанных слов/афоризмов», I, 11) из «Чжоу и» была упомянута числовая диаграмма «магического креста» хэ ту («план из реки», см. Хэ ту, ло шу), к-рую создатель гл. «Ли юнь» из «Ли цзи» (согласно традиции ученик Конфуция Янь Янь) и автор альтернативного «Чжоу и» нумерологического канона «Тай сюань цзин» («Канон Великой тайны») Ян Сюн (53 до н.э. - 18 н.э.) определили как увиденную Фу-си на спине «драконового коня» (лун-ма), появившегося из вод реки Хуанхэ. Согласно комментарию Ван И (89 – 158) к «Тянь вэнь» («Вопросы к небу») Цюй Юаня (ок. 340 – 278 до н.э.), в белого дракона превращался Хэ-бо – бог Хуанхэ (см. также Ло-шэнь 1), при этом утрачивавший «божественный дух» (шэнь лин) и становившийся «пресмыкающимся животным» (чун шоу). Драконовый конь отождествлялся с существом чэн-хуан, похожим, по писанию «Шань хай цзина» («Канон гор и морей», цз. 7 «Хай вай си цзин» - «Канон Запада Заморья»), на рогатую лисицу, а по описанию «Чжоу шу» («Книга [об эпохе] Чжоу», гл. «Ван хуй 王会 «Царский сход/Княжеское собрание»), на рогатого вороного коня-ци. Иероглиф ци 骐 входит в имена знаменитых чудесных скакунов Ци-линя 骐驎 и Ци-цзи 骐骥, а также алографически в обозначение благовещего единорога ци-линя. Цзы-хуан 訾黄, упомянутый в «Хань шу» (цз. «Ли юэ чжи» - «Трактат о благопристойности/ритуалах и музыке»), комментатором Ин Шао 应劭 (140 - 206) отождествлен с «чэн-хуаном, у к-рого крылья дракона (лун) и тело лошади (ма) и на к-ром запрягший его в колесницу Хуан-ди вознесся (сянь [1], см. также Сянь-сюэ)».
 
Через тысячелетие известный даосский наставник Чэнь Туань (Х в.) доказывал происхождение обеих главных нумерологических схем «Чжоу и» - хэ ту и ло шу («письмена [из реки] Ло») от единого «драконового плана» (лун ту). Еще одним вариантом драконовой схемы является «лун-юй хэ ту» («план из реки драконовой рыбы»), к-рый фигурирует в мифе о Таинственно-темной деве (Сюань-нюй), принесшей его Хуан-ди как стратагему (бин синь шэнь фу – «священное свидетельство/божественный талисман военных знаний») в борьбе с Чи-ю. Этот миф и др., в частности о соединяющих землю с небом и крепящих мироздание «небесных/бронзовых столпах» (тянь чжу, тун чжу) священной горы Куньлунь (см. также Ао, Бу-чжоу, Гун-гун), излагались в одноименном с «планом» ханьском апокрифе «Лун-юй хэ ту», ныне утраченном и сохранившемся лишь в отрывках (напр., у Чжан Шоу-цзе, VIII в.). В сложившейся на рубеже н.э. универсальной мироописательной, пространственно-временной системе циклических знаков, в к-рой 12 «земных ветвей» (ди чжи) соотнесены с 12 зодиакальными животными, дракон-лун занимает пятую (нумерологически центральную) позицию, представляя время суток от 7 до 9 утра, деление компаса OSO 3/4 O, западное зодиакальное созвездие Льва, а также циклический знак чэнь («небесный светонос, сегмент зодиака или отрезок временного цикла»), занимающий среди «земных ветвей» такую же центральную позицию, как дракон лун среди зодиакальных животных. В геомантии (каньюй-цзя 堪舆, фэншуй-цзя) развивалась теория «драконовых жил» (лун мо 脉) - подземных энергетических каналов, несущих магнетические токи, и их узловых пересечений - «драконовых логовищ» (лун сюэ 穴). В даосской алхимии, учении о киновари (дань [3]), антиномичная пара «дракон - тигр» (лун ху) символизировала воду и огонь, а также другие стоящие за ними оппозиции: элементы дерево и металл, триграммы Кань и Ли, силы инь [1] и ян [1] и проч., хотя вне этого контекста, особенно в эротологии, сине-зеленый дракон виделся воплощением мужской сексуальности (ян [1]). В учении о литературе как о культурообразующих знаках (вэнь) со времен «Ши цзи» (цз. 74) «[украшение] вырезанными драконами» (дяо лун) стало означать словесное мастерство, изящество слога и тонкость стиля, что отразилось в заглавии самого знаменитого литературоведческого труда «Вэнь синь дяо лун» («Резной дракон литературной мысли»/ «Дракон, изваянный в сердце письмен») Лю Се (465/466 – 520/522).
 
Представление дракона-лун на праздникеБлагодаря столь высокому символическому статусу эпитет лун в традиц. Китае приобрел значение «имперский» и входил в состав девяти девизов правления (нянь хао) от Хань до Мин (I-XVI вв.), а изображение дракона сделалось атрибутом дворца, облачения и утвари императора. При этом и в народе, считавшем себя потомком дракона, одним из самых популярных праздничных представлений стал «танец дракона» (лун у). С драконом связаны праздник начала лета (лун-гэ-цзе 歌节 - «праздник драконовых песен»), отмечаемый в 5-й день 5-й луны и сопровождающийся состязаниями «драконовых лодок» (лун чуань), а также день встречи четырех царей-драконов (лун-цзюй-жи 聚日), отмечаемый в 3-й день 10-й луны. В целом Китайская империя самоидентифицировалась как страна дракона, о чем наглядно свидетельствовал ее официально принятый с 1862 до 1911 флаг с изображением синего дракона и солнца, воспроизводящим древнейший небулярный символ. Отзвуком этого в совр. глобализованном мире является представление о добившихся выдающихся экономических успехов четырех государствах китайского культурного ареала как о «малых драконах» (Южн. Корея, Гонконг, Тайвань, Сингапур), распологающихся относительно «великого дракона» (Китай) подобно четырем малым звездам относительно большой на флаге КНР. В данном геополитическом символе явно проглядывает древнекитайское архетипическое представление о центральном великом драконе и четырех малых, ориентированных по четырем странам света. Сложившийся со времен великого стратега Чжугэ Ляна (181 – 234), прозванного «Спящим/Затаившимся драконом» (Во-лун), и соединения в одном стихе поэтом Юй Синем (513 – 581) «скрывшегося тигра» (цан ху) со «спящим/затаившимся драконом» (во лун), образ неординарного человека и тайного гения, называемого «спящим/затаившимся драконом» и «скрывшимся драконом и спящим/затаившимся тигром» (цан лун во ху), проник в мировую массовую культуру с кинофильмом тайваньского режиссера Ли Аня «Спящий/Затаившийся тигр и скрывшийся дракон» («Во ху сан лун» - Ang Lee «Crouching Tiger, Hidden Dragon», «Крадущийся Тигр, Затаившийся Дракон», 2000).
 
Источники:
Древнекитайская философия. Т. 1. М., 1972, с. 157, 317, Т. 2. М., 1973, с. 107, 110, 346 - 347; Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). Т. IV / Пер. Р.В.Вяткин. М., 1986, с. 149,159, Т. I, II / Пер. Р.В.Вяткин, В.С.Таскин. М., 2001, с. 226, 345, 350, М., 2003, с. 239, 463; Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990, с. 230, указ.; Гань Бао. Записки о поисках духов (Соу шэнь цзи) / Пер. Л.Н.Меньшикова. СПб., 1994, указ.; Люйши чуньцю (Вёсны и осени господина Люя) / Пер. Г.А.Ткаченко. М., 2001, с. 71, 79, 88; Философы из Хуайнани (Хуайнаньцзы) / Пер. Л.Е.Померанцевой. М., 2004, указ.; Каталог гор и морей (Шань хай цзин) / Пер. Э.М.Яншиной. М., 2004, указ.
 
Литература:
Лисевич И.С. Кое-что о драконах // Советская этнография. 1988, № 2; Терентьев-Катанский А.П. Иллюстрации к китайскому бестиарию. СПб., 2004, с. 26 – 44; Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М., 1987; Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М., 1984, с. 52 - 63, 130-133, указ.; Ван Цзянь-минь, Лян Чжу, Ван Шэн-ли. Цзэн-хоу и му чуту ды эр-ши-ба сю Цин-лун Бай-ху тусян (Изображения 28 [зодиакальных] «станций», Цин-луна и Бай-ху, вырытые из могилы II Цзэн-хоу) // Вэнь у. 1979, № 7, с. 40 – 45; Вэнь И-до. Шэньхуа юй ши (Мифы и стихи). Пекин, 1957, с. 26, 33; Ду Эр-вэй. Фэн линь гуй хун каоши (Исследования феникса, единорога, черепахи и дракона). Тайбэй, 1971; Сунь Шоу-дао. Саньсинтала юй лун као (Исследование нефритового дракона из Саньсинтала); Сунь Шоу-дао, Го Да-шунь. Лунь Люхэ лююй ды юаньши вэньхуа юй лун ды циюань (О первобытной культуре бассейна реки Люхэ и возникновении [образа] дракона) // Вэньу. 1984, № 6; Сюй Най-сян, Цуй Янь-сюнь. Шо лун (Изъяснение дракона). Пекин, 1987; Сюй Хуа-дан. Чжунго ды лун (Китайский дракон). Пекин, 1988; Цы хай (Море слов). Шанхай, 1948, с. 1572 - 1576; Чжан Кай-чжи. Чжунго чуаньтун вэньхуа (Традиционная культура Китая). Пекин, 2006, с. 36 – 42; Юань Кэ.Чжунго шэньхуа чуаньшо цыдянь (Словарь китайских мифов и преданий). Шанхай, 1985, с. 117 – 122; Cang Shi. The Dragon. Beijing, 1988.

Автор: Кобзев А.И.
 
Ст. опубл. с некот. сокр.: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / Гл. ред. М.Л.Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. - М.: Вост. лит., 2006 – . Т. 2. Мифология. Религия / ред. М.Л.Титаренко, Б.Л.Рифтин, А.И.Кобзев, А.Е.Лукьянов, Д.Г.Главева, С.М.Аникеева. - 2007. - 869 с. С. 506-511.