Астрология китайская

Теоретической основой такого общемировоззренческого представления о взаимовлиянии макрокосма и микрокосма стала пронизывающая всю китайскую философию и прямо сформулированная старшим современником Сыма Цяня — создателем официального конфуцианства Дун Чжун-шу (II в. до н. э.), а затем канонизированная неоконфуцианством идея «совпадающего единства неба и человека». Подобное представление, порождавшее своего рода обратную астрологию, господствовало до конца Срединной империи. К примеру, при последней династии Цин (1644–1911) император Цяньлун в 1770 г. издал указ, предписывавший со следующего, 1771, когда ему самому исполнялось 60 лет, в связи с обусловленным благодатным правлением общим увеличением количества людей старше 60 лет перейти с 60-летнего календарного цикла на 120-летний.

Издревле, со времен Шан-Инь и Чжоу, астрономо-астрологическими штудиями, относимыми к сфере «небесных знаков» (тянь вэнь), «небесных управ» (тянь гуань ) и календаря (ли [5]), занимались специальные чиновники, называвшиеся «ши» [9]. Позднее они приобрели и функцию историографов, которая дала название первой систематической истории Китая — «Историческим запискам» («Ши цзи») Сыма Цяня (II–I вв. до н. э.), где впервые названы 14 знаменитых мастеров «небесных расчетов» (тянь шу) древности (гл. 27). Согласно классической классификации китайских философских школ в древнейшем библиографическом каталоге «И вэнь чжи» («Трактат об искусствах и текстах»), входящем в историографическое продолжение «Ши цзи » — «Хань шу» («Книга [о династии] Хань», I в., гл. 30), в среде чиновников-астрологов сформировалась школа знатоков сил инь и ян (иньян-цзя).

Исходно, как и на Западе, в Китае развивались календарная астрология и астрология предзнаменований, входившие в компетенцию официальных лиц. Важнейшим государственным делом, скрывавшимся и даже засекречивавшимся от простого люда считалось не только вычисление регулярных небесных процессов, но и истолкование космических и метеорологических аномалий как знамений, ниспосылаемых Небом императору, носившему титул «сын Неба» (тянь цзы) и осененному «небесным предопределением» (тянь мин; см. мин [1]). В диахронии официальные астрологические интерпретации небесных знамений, т.е. «вычисления предопределения» (суань мин), постепенно переросли в династийную историографию, развивавшуюся до конца Срединной империи в начале XX в. и включавшую в себя также специализированные астрономо-астрологические трактаты. Индивидуальная гороскопная астрология возникла в Китае лишь во 2-й пол. I тыс. н. э., в эпоху Тан, видимо, благодаря западному влиянию.
 
С эпохи У (222-280) Китай начал знакомиться с иноземной астрологией: Чжу Люй-янь 竺律炎 и Чжи Цянь支谦 перевели буддийский «Мо-дэн-цзя цзин» («Сутра/Канон о худородной соблазнительнице [Ананды]» - Śārdūlakarnā-vādāna/Mātańgī-sūtra, 2/3 цз.), вошедший затем в кит., кор. и яп. «Трипитаку» («Да цзан цзин»). В «Сутре/Каноне ста притч» («Бай юй цзин»; рус. пер.: И.С. Гуревич, 1986) – памятнике китайского буддизма V в. уже содержится изобличение абсурдного мошенничества индийского брахмана-астролога, для подтверждения своего предсказания убившего собственного сына (притча 11), что свидетельствует о достаточном знакомстве читателей того времени с подобной тематикой. Названия «халдейских» 12 «домов» неба впервые стали известны в Китае из перевода индийцем Наляньешэ 那连耶舍(Narenrayaśas, 517-589) буддийской сутры в составе «Да цзи цзин» 大集经 («Mahāsamnipata-sūtra» - «Сутра/Канон великого собрания», 60 цз., «Да цзан цзин») в конце VI в., затем их символы  (минимум 3: Весы, Краб, Девы среди 7 станций-сю [2]: 1-6, 28) появились на обнаруженной в Турфане (Синьцзян) схеме VII-VIII в. (A. von Le Coq, 1972). Один из первых патриархов китайского тантрического буддизма (ми цзун– «тайная школа») Амогхаваджра (Бу-кун, 705–774) перевел в 759 вошедший в китайскую, корейскую, японскую «Трипитаку»  «Сю яо цзин» («Сутра/Канон о [небесных] станциях и светилах», 8 цз., полн. назв. «Вэньшу пуса цзи чжу сянь со шо цзи сюн ши жи шань э сю яо цзин» / «Maňjuśrī-bodhisattva-nirdeśa-punyāpunya-kāla-divasa-naksatra-tāra-sūtra» – «Сутра/Канон сказанного бодхисаттвой Манджушри и всеми бессмертными о счастливых и несчастных временах и днях, хороших и плохих [небесных] станциях и светилах») с указанием 12 знаков западного зодиака в расположении ок. 300 н.э. В подобных переводах участвовал И-син (683–727), общавшийся с тремя первыми патриархами тантризма в Китае. В VIII–IX в. через Персию в Китай проникла сирийская версия «Четверокнижия» Клавдия Птолемея, адаптированная для императорского двора династии Тан несторианским священником Адамом (Цзинцзин). Полностью зап. зодиак представлен в имеющем индийские корни и сохранившемся в японской «Трипитаке» («Дайдзокё», № 1308) сочинении Цзиньцзюйчжа «Ци яо жан цзай цзюэ» («Раскрытие предотвращений бедствий по семи светилам», VIII–IX в.).
 
В содержащейся там двенадцатеричной концентрической схеме, координирующей 5 планет с Солнцем и Луной, 28 созвездий, 12 «земных ветвей» и 12 жизненных ситуаций («поле и жилище» – тянь чжай, «старшие и младшие братья» – сюн ди, «деньги и вещи» – цай у, «предопределение и положение» – мин вэй, «нищета и невзгоды» – кунь цюн, «счастье и благодать» – фу дэ, «чин и жалованье» – гуань лу, «перемещение и переселение» – цянь и, «болезни и хвори» – цзи бин, «муж и жена» – фу ци, «слуги и рабы» – тун пу, «мужчина и женщина» – нань нюй), отражены 12 «домов» с индийско-китайской спецификой: вместо Девы Пара (Шуан), позднее — Пара дев или сестер (Шуан нюй), вместо Рака Краб (Се, позднее — Пан-се), вместо Близнецов Чета (И), позднее — Мужчина и женщина (Нань нюй), вместо Козерога (морское чудовище: кит, черепаха, дельфин или дракон) Моцзе (санскр. Makara), вместо Водолея Драгоценная ваза (Бао пин), вместо Стрельца Лук (Гун) с перечислением знаков в обратной последовательности (по часовой стрелке) начиная не от Овна, а от Драгоценной вазы (Водолея), как и в римском Египте («Прямоугольный» зодиак в Дендере). Позднее начальным знаком признавалась Пара дев (Дева), для сравнения отметим, что в средневековой Европе А. Кирхер (Oedipus Aegyptiаcus, 1653) также воспроизводил отличную от стандарта египетскую модель с отсчетом от Козерога. Однако и за указанной китайской спецификой скорее всего стоит западная архаика. Пара, возможно, отражает вавилонско-египетскую парность Девы и находящегося у нее в руке, высотой почти в ее рост, пшеничного колоса, символизирующего звезду Спику (букв. «Пшеничный колос») (вавилонские изображения и зодиаки в Дендере) или двоичность колосьев в ее обеих руках (А.Кирхер); разнополость Четы (мужчины и женщины), по-видимому, восходит к египетской традиции («Круглый» зодиак в Дендере), известной и в средневековой Европе (французская гравюра 1504 г.); в этой же традиции фигурировал и Краб («Круглый» зодиак в Дендере); (морское чудовище) Моцзе соответствует вавилонско-египетскому образу рогатой и хвостатой Козлорыбы; а Драгоценная ваза воспроизводит латинский аналог — Амфору.
 
Первым собственно китайским описанием индивидуальной астрологии западного типа стала анонимное, но самим названием приписываемое причисленному к «восьми бессмертным» (ба сянь) даосскому магу VIII в. сочинение «Чжан Го cин цзун» («Астрологическая школа Чжан Го»). Сходное содержание имеют трактаты «Син мин су юань»  («Обращение к истокам звездного предопределения»), по-видимому, составленный чжурчженем Елюй Чунем (XX в.), и «Цзы вэй Доу шу»  («Числа [созвездий] Пурпурной Глубины и Ковша [Большой Медведицы и шести звезд Стрельца]»; см. Бэй-доу), включенный в каноническое собрание даосской литературы «Дао цзан» («Сокровищница Пути-дао», № 1474/1485), где наиболее полно представлена китайская астрология. На основе последнего трактата и анонимного текста эпохи Мин «Тай и жэнь дао мин фа»  («Законы предопределения человеческого пути [по методу] Великого единого») сложился один из двух наиболее популярных до сих пор способов астрологического предсказания судьбы Цзы вэй Доу шу. Второй — Цзы-пин теоретическими корнями восходит к раннеханьскому (конец 1 тыс. до н. э.) учению о «трех [видах] предопределения» (сань мин): счастливом «правильном» (чжэн), несчастливом «инцидентном» (цзао) и зависимом от поведения «соответствующем» (суй) (Ван Чун. «Лунь хэн», гл. 6). Первым астрологическим приложением этого учения стала приписываемая Ли Сюй-чжуну (VIII в.) «Книга предопределения» («Ли Сюйчжун мин шу»). Сам способ получил название от прозвища Цзыпин (Учитель Равновесие), принадлежавшего Сюй Цзюй-и  (XX в.). Наиболее аутентичное его изложение содержится в книге Вань Минь-ина  (1523–?) «Сань мин тун хуй»  («Проникающее соединение трех [видов] предопределения»).

Исходные формы китайской астрологии зафиксированы в древнейших канонических памятниках I тыс. до н. э. — «Шу цзине» («Канон писаний»), «Чжоу и», «Чунь цю» («Весны и осени»), «Цзо чжуань» («Предание Цзо»), «Ли цзи» («Записки о благопристойности») и др. Представляемый ею хронотопографический принцип реализован даже в архитектонике «Чжоу ли» («Чжоуская благопристойность») и «Люй-ши чунь цю» («Вёсны и осени господина Люя»), а структура 384 черт (яо), образующих 64 гексаграммы «Чжоу и», главного методологического канона китайской литературы, очевидно, символизирует 384 дня високосного года (со вставным 13 месяцем). В IV–III вв. до н. э. были созданы и первые собственно астрологические тексты: «Тянь вэнь» («Небесные знаки») Ши Шэня, «Тянь вэнь син чжань» («Небесные знаки и гадание по звездам») Гань Дэ, позднее образовавшие «Звездный [астрологический] канон» («Син цзин»). Древнейший оригинал подобного текста II в. до н. э., получивший название «Гадание по пяти звездам» («У син чжань»), был найден в 1973 в могильнике Мавандуй (КНР, близ г.Чанша).
 
Исконная линия развития китайской астрологии в кардинальную для нее эпоху Тан ознаменовалась возникновением теоретически наиболее значимой системы «трех моделей» (сань ши), которая завершенную форму приобрела при династии Сун в составленных по повелению императора Жэнь-цзуна (правил 1023–1063) в эру Цзин-ю (1034–1037) официальными учеными из астрономического приказа специальных «канонах» (цзин). О значимости данного явления свидетельствует его отражение в фольклорно-художественной традиции. В частности, в зачине основанного на устных преданиях романа Ши Юй-куня «Трое храбрых, пятеро справедливых» («Сань ся у и», XIX в.) само рождение Жэнь-цзуна связывается с гороскопом, составленным придворным астрологом.

Описание этих математизированных методов: Тай и («[астрального духа] Великого единого»), ци мэнь дунь цзя («укрывающей защиты чудесных врат», или «укрытия [первого из 10 циклических знаков] цзя [в счастливом сочетании трех последующих знаков и, бин, дин с тремя из восьми космических] врат [кай — «открытие», сю — «отдых», шэн — «жизнь»]) и лю жэнь («шести [бинарных сочетаний шестидесятиричного цикла со знаком] жэнь»), по большей части запретных для частных лиц и основанных на применении концентрических счетных приборов (тянь пань  — «небесное блюдо» и ди пань — «земное блюдо»), было осуществлено под руководством Ян Вэй-дэ, ученика знаменитого астронома Хань Сянь-фу (938?–1013?). Метод лю жэнь лег в основу астрологической системы, описанной выдающимся неоконфуцианцем, ученым и нумерологом Шао Юном (1011–1077) в книге «Мэй хуа И шу» («Числа “Перемен”, [усмотренные в] цветах сливы», неполный пер. Б.Б. Виногродского).

Важнейшими астрологическими произведениями эпохи Тан стали «И сы чжань» («Гадание [по циклическим знакам] и сы») Ли Чунь-фэна (602–670) и «Кай-юань чжань цзин»  («Канон гаданий [эры] Кай-юань [713–741]») Цюйтань Сида (VII–VIII в.), эпохи Сун — «Лин тай ми юань»  («Секретное хранилище духовной башни [императорской обсерватории]») Ван Ань-ли (1035–1096) — младшего брата Ван Ань-ши, эпохи Мин — «Син сюэ да чэн» («Компендиум учения о звездах») Вань Миньина и «Гуань сян вань чжань» («Рассмотрение [небесных] явлений и разбор гаданий»). При последней — иноземной (маньчжурской) династии Цин доминировало, с одной стороны, сохранение национальной традиции, с другой — освоение западных теорий.

Источники:
Чжунго фан-шу гайгуань. Сюаньцзэ цзюань (Компендиум китайских магических исскусств. Том предсказаний). Кн. 1, 2 / Сост. Ли Лин. Пекин, 1993; Цюйтань Сида. Кай-юань чжань цзин (Канон гаданий [периода] Кай-юань) / Ред. Чан Бин-и. Кн. 1, 2. Пекин, 2006; Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). Т. IV / Пер. Р.В. Вяткина. М.,1986, с. 115–193; Люй_ши чунь цю (Вёсны и осени господина Люя) / Пер. Г.А. Ткаченко.  М., 2001, с. 71–72, 79–80, 88–89, 98–99, 107–108, 117–118, 126–127, 135–137, 144–146,  153–154, 162–164, 171–182; Даосская алхимия бессмертия / Пер., сост. Б.Б. Виногродского. М., 2003; Щуцкий Ю.К. Китайская классическая «Книга перемен» / Сост. А.И. Кобзев. М., 2003; Чжугэ Лян. Шень шу. Гадание на монетах и книга мудрости Древнего Китая / Пер. Т. Мёдингер. М., 2004; Философы из Хуайнани (Хуайнаньцзы) / Пер. Л.Е. Померанцевой. М., 2004, с. 51–107. 
 
Литература:
Виногродский Б.Б. и др. Чудесные врата. Ци Мэнь Дунь Цзя. М., 2006; Вонг Е. Даосизм. М., 2001, с. 186–190; Воскресенский Д.Н. Башня Небесных Драгоценностей // Восточная коллекция. 2002, № 4, с. 118–132; Всё о Китае / Сост. Г.И. Царева. Т. 1. М., 2003, с. 311–327. Т. 2. М., 2002, с. 376–388; Голыгина К.И. Звездное небо и «Книга перемен». М., 2003; Гране М. Китайская мысль. М., 2004, с. 235–265; Грэй Дж.Г. История Древнего Китая. М., 2006, с. 317–352; Джилс Б. Китайская астрология. М., 2005; Китайская геомантия / Сост. М.Е. Ермаков. М., 1998; Зинин С.В. Космос и человек в китайской культуре: звезда «Тай И» и восемь ветров «ба фэн» // XXIV НК ОГК. Ч. 1. М., 1993, с. 117–121; Китайский гороскоп по 12-летнему «звериному» циклу // Мудрость китайского быта: Успех. Здоровье. Радость / Сост. и пер. В.В. Малявин. М., 2003, с. 120–164; Крюков М.В. К проблеме циклических знаков в Древнем Китае // Древние системы письма. Этническая семиотика. М., 1986, с. 107–113; Карапетьянц А.М. Проблема возникновения древнекитайского зодиака // Археоастрономия: проблемы становления. М., 1996; Саплин А.Ю. Астрологический энциклопедический словарь. М., 1994; Современные историко-научные исследования: наука в традиционном Китае / Отв. ред. и сост. А.И. Кобзев. М.,   1987; У Цзинь, Ван Юн-шэн. Сто ответов на вопросы о «Чжоу и». Киев, 2001, с. 214–239; Ли Лин, Хун Пи-мо, Цзян Юй-чжэнь. Чжунго гудай суаньмин шу (Древнекитайское искусство предсказания судьбы). Шанхай, 1990; Лу Ян. И-сюэ юй тяньвэнь-сюэ (Ицзинистика и астрономия). Пекин, 2006; Фэн Ши. Чжунго тяньвэнь каогусюэ (Китайская археоастрономия). Пекин, 2007; Фэн Цзин-чжи. Шиюн И цзин юйцэ фанфа (Практические методы предсказаний по «Канону перемен»). Чанчунь, 1991; Накаяма Сигэру. Сэнсэй-дзюцу (Астрология). Токио, 1979; Carus P. Chinese Astrology. La Salle, 1974; Kermades J.-M.H. de. The Way to Chinese Astrology: The Four Pillars of Destiny. L., 1983; Ho Peng Yoke. Chinese Mathematical Astrology. L.; N.Y., 2003; Kalinowski M. Les instruments astro-calendеriques des Han et la mеthode liuren // BEFEO. 1983, livre 72, p. 309–419; id. Cosmologie et divination dans la Chine ancienne: Le compendium des cing agents. P., 1991; id. La divination par les nombres dans les manuscripts de Dunhuang // Nombres, Astres, Plantes et Viscères: Sept essays sur l’histoire des sciences et des techniques en Asie orientale / Ed. I. Ang, P.-Е.. Will. P., 1994, p. 37–88; id. The Xingde Texts from Mawangdui // Early China. 1998–1999, № 23–24, p. 125–202; Liu Da. I Ching Numerology Based on Shao Yung’s Classic “Plum Blossom Numerology”. N.Y., San Francisco, L., 1979; Major J. Astrology in the Huai-nan-tzu and Some Retated Texts // Bull. of the Sociеty for the Study of Chinese Religions. 1980, № 8, p. 21–31; Nakayama S. Characteristics of Chinese Astrology // Isis. 1966, vol. 57, № 4, p. 442–454; Ngo V.X. Divination, magie et politique dans la Chine ancienne. P., 1976; Shafer E. Pacing the Void: T’ang Approaches to the Stars. Berkeley, Los Angeles, L., 1977; Walters D. Chinese Astrology. Wellimgborough, 1987.
 
Ст. опубл.: Духовнаякультура Китая: энциклопедия: в 5 т. / гл. ред. М.Л. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. — М.: Вост. лит., 2006–. Т. 5: Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образование / ред. М.Л. Титаренко и др. — 2009. — 1055 с. С. 96-101.