География

 
Образ ойкумены
 
По традиционным китайским представлениям, отраженным, в частности, в «Си цы чжуани» (I, 3; см. «Чжоу и»), науки о Земле (ди [2]) – «земные принципы» (ди ли) – находятся в неотделимой связи с науками о Небе (тянь [1]) – «небесными письменами» (тянь вэнь), поскольку земной и небесный Путь (дао) «полностью сплетены» переменамии [4]. В китайской традиции Небо и Земля понимались соответственно как управляющее и исполняющее начала. Без первого нет второго, и наоборот. Они являются взаимодополняющими. Поэтому, не только то, что свершается на Небе, должно отражаться на Земле, но и то, что происходит на Земле, вызывает определенный отклик на Небе.
 
В китайской символической системе символ Неба – круг (юань [4]), а Земли – квадрат (фан [1]). Круг связывается с Небом прежде всего на основании видимого кругового вращения небесных светил, а квадрат приписывается Земле по причине выделения четырех направлений на ее поверхности. С глубокой древности сама Земля мыслилась китайцами как квадратная плоскость. Это представление поддерживалось на всем протяжении существования традиционной науки Китая, хотя уже в I–II вв. н.э. появилась не имевшая большого распространения теория, согласно которой вселенная подобна яйцу курицы, а земля – желтку внутри него.
 
В традиционной китайской космографии четыре стороны и четыре угла земного «квадрата» образуют восемь основных направлений пространства (ба чжэнь), которые связываются с восьмью господствующими ветрами ба фэн. В свою очередь, эти восемь ветров корреспондируют с созвездиями, нотами звукоряда, циклическими знаками и месяцами года. По представлениям китайских мыслителей, «нравы» (фэн [1]) народа формировались прежде всего под влиянием местных «дыханий ветра» (фэн ци). Однако и другие особенности местности оказывают определенные воздействия на людей. Поэтому мудрый государь, желая видеть свой народ добропорядочным и благополучным, должен располагать поселения в местностях с благоприятными характеристиками и в дальнейшем беспокоиться об их поддержании.
 
В эпоху Западной Чжоу китайцы стали называть свою страну «Чжун го» («Срединное царство»), что основывалось на убеждении, что она находится в центре ойкумены, окруженном со всех сторон варварами. Восточных варваров китайцы называли и, южных – мань, западных – жун, северных – ди [12].
 
В эпоху Восточной Чжоу в Китае была известна также концепция «пяти зон» (у фу). Она приводится в гл. 6 «Шу цзина» («Канон [исторических] писаний»), «Юй гун» («Деяния Юя»), названной так по имени Великого (Да) Юя – легендарного императора, правившего по традиционной датировке в кон. III тыс. до н.э. Современные исследователи предполагают, что данный текст был написан в конце периода Чунь-цю (VIII–V в. до н.э.). В его заключительных строках указывается, что повсюду в пределах зоны в 500 ли [10] от центра столицы простираются «управляемые» (дянь) земли, в пределах следующей концентрической зоны в 500 ли [10] – «распорядительные» (хоу [3]), далее, охватывая такие же зоны по 500 ли [10], находятся земли «умиротворения» (суй [3]), «союзнических [варваров]» (яо [8]) и, наконец, «дикости» (хуан [7]). Все зоны имеют различные территориальные подразделения с размерами, кратными 100 ли [10] .
 
Простой подсчет показывает, что «ойкумена» Юя с востока на запад и с севера на юг простирается всего на 500 × 2 × 5 = 5000 ли [10]. Традиционно полагается, что данные области имеют формы квадратов. Однако в тексте нет на это прямых указаний. Возможно, это было всего лишь предположением, основанным на идее квадратности земли.
 
В «Юй гуне» перечисляются и девять областей (цзю чжоу), на которые по легенде Юй разделил древний Китай и которые не охватывают и половины территории, занимавшейся китайской цивилизацией позже. При обзоре этих девяти областей, который проведен по единой форме, рассматриваются их физические границы, основные горные и речные системы, растительность, условия землепользования, ирригационные системы, характер подношений, поступающих из них в центр, и проч. Таким образом, в данном сочинении дается первое в китайской истории районирование государства с позиций физической и экономической географий.
 
Тема девяти областей в китайской литературе возникала еще не раз. Например, в середине II в. до н.э. они были перечислены в «Хуайнань-цзы» (гл. 4) с указанием, что их общая площадь составляет 1000 ли [10] в квадрате. За их пределами находятся восемь районов, каждый также с площадью в 1000 ли [10] в квадрате. Всё вместе образует девятиклеточный квадрат, центральная ячейка которого тоже подразделяется на девять клеток. За пределами этого квадрата пространство простирается еще на 1000 ли [10], ограничиваясь восьмью пределами. Все эти цифры можно рассматривать как иное выражение размеров ойкумены по модели «пяти зон». Девять областей, занимающие центральную область, соответствуют «управляемым» (дянь) землям, имеющим аналогичную площадь – (500 + 500)². Восемь районов простираются от центрального квадрата на 1000 ли [10], захватывая тем самым зоны с землями «распорядительными» (хоу [3]) и «умиротворения» (суй [3]) (500 + 500). Оставшееся пространство до восьми пределов соответствует зонам с землями «союзнических [варваров]» (яо [8]) и «дикости» (хуан [7]) (500 + 500 = 1000).
 
Однако в «Хуайнань-цзы» (гл. 4) указывается еще один вариант размеров ойкумены: «Расстояние между (нэй) четырьмя морями с востока на запад равно 28 тысяч ли [10], а с юга на север – 26 тысяч ли [10]». Аналогичные данные прежде были приведены в «Шань хай цзине» («Канон гор и морей», V, 12) и «Люй-ши чунь цю» («Вёсны и осени г-на Люя», XIII, 1). Величина ли [10] в то время, когда писались данные сочинения, была равна 497,7 м. Следовательно, с востока на запад величина ойкумены равна 13935,6 км, а юга на север – 12940,2 км.
 
На Западе приблизительно в то же самое время, а точнее, в начале III в. до н.э., ученик Аристотеля Дикеарх из Мессены первым попытался определить протяженность ойкумены. Результат не сохранился, известно только, что с востока на запад ойкумена у Дикеарха длиннее в 1,5 раза, чем с юга на север. Вслед за ним размеры ойкумены определял Эратосфен (276–194). С западного предела, находящегося на так называемом Священном мысе (мыс Сан-Висенти в Португалии), по восточный, находящийся в Индии севернее впадения Ганга в мировой Океан, длина ойкумены составила 77800 стадий. С северного предела, связанного с таинственным островом Фуле, по южный, лежащий за верховьем Нила в стране сембритов, земли которых омывалась Океаном, длина ойкумены оказалась равной 38000 стадий. Вероятно, Эратосфен пользовался египетской стадией, равной 157,5 м. Тогда указанные размеры будут равны соответственно 12253,5 и 5985 км, что близко по порядку китайским данным.
 
Географическая литература
 
В Китае география является одной из древнейших отраслей знания. Поколениями китайских ученых и путешественников был создан огромный массив географических трудов, часть из которых дошла до наших дней. Некоторые из них насчитывают сотни и тысячи томов.
 
Самое древнее китайское географическое сочинение, которое сохранилось до наших дней, – «Юй гун» («Деяния Юя»). Оно является намного более детальным и сложным, чем то, что дошло до нас от греков времен Анаксимандра, который приблизительно в то же время (VI в. до н.э.) «первым дерзнул начертить ойкумену на карте». В истории китайской географии влияние «Юй гуна» было огромным. Все китайские географы работали, опираясь на него, а в названия многих географических сочинений входило его название.
 
В «Юй гуне» с большой точностью описываются две главные реки Китая – Хуанхэ и Янцзы. Правда, за исток Янцзы ошибочно принят ее приток Миньцзян. Эта ошибка была исправлена только в XVII в., когда было выяснено, что исток Янцзы находится в Тибетском нагорье, в землях, располагающихся намного западнее реки Миньцзян.
 
Среди других ранних сочинений, имеющих отношение к географии, важное место занимает «Шань хай цзин» («Канон гор и морей»). Это анонимный памятник, являющийся сводом самостоятельных текстов, подразделяемых на две части – «Канон гор» из 5 цзюаней и «Канон морей» из 13 цзюаней. «Шань хай цзин» известен в единственной редакции комментатора, ученого и поэта Го Пу (276–324). Точно датировать эту книгу невозможно. Несомненно, она существовала в некоторой форме в начале эпохи Хань. Много материала, приводимого в ней, восходит к IV в. до н.э.
 
Основным содержанием первой части, составляющей по объему две трети всего сочинения, является описание территории Китая. Во второй части приводятся сведения, главным образом мифологические, о землях и народах, находившихся за пределами Китая. Хотя в этой книге часто упоминаются полезные ископаемые, животные и лекарственные растения, доминирующими в ней являются описания разных невероятных растений, животных и фантастических народов. Так, например, говорится о траве с квадратными листьями, хрюкающих рыбах, животных с девятью хвостами, трехкрылых птицах, людях с телами без голов, крылатых или собакоподобных людях и т.д. В этом нет ничего особенного. Описание чудес характерно для древних географов повсюду. Поэтому нет оснований говорить здесь о заимствованиях. Возможно, данный материал имеет некоторое значение с точки зрения истории биологии. Исследования показали, что восточные и западные истории о собаколицых или волосатолицых людях могли возникнуть на основе знакомства с разновидностями собакомордых обезьян или образцами человеческих и животных аномалий.
 
Освоение новых земель и рост торговых связей с другими странами в эпоху Хань привели к расширению географических знаний древних китайцев. Поэтому в это время в Китае появляются фундаментальные географические произведения, посвященные описанию не только самого Китая, но и соседних стран.
 
Важное место в ханьской географии занимают географические сведения, представленные Сыма Цянем в «Ши цзи» («Исторические записки»). Значительная их часть базировалась на личных наблюдениях автора, который сам объездил многие области Китая и побывал на завоеванных при Хань территориях. Кроме того, Сыма Цянь использовал данные множества источников. В его географических описаниях впервые в китайской литературе получили отражение сведения о соседних странах и народах. Наиболее подробно им были описаны гунны – кочевые народы, создавшие в III–II вв. до н.э. на севере от Китая военно-племенной союз. Он привел детальную информацию о степных территориях, занимаемых гуннами, об их быте, нравах и религии. Также Сыма Цянь сообщил географические сведения о Корее и соседних с Китаем юго-западных странах.
 
В отличие от «Ши цзи» первая собственно династийная история, «(Цянь) Хань шу» («Книга об [эпохе] (Ранней) Хань»), написанная в I в. н.э. ханьскими учеными Бань Бяо, его сыном Бань Гу и дочерью Бань Чжао, содержит отдельную главу в разделе «Чжи» («Описания»/«Трактаты»), посвященную географии, – «Географические описания»/«Трактат о принципах земли» («Ди ли чжи»), где частично сведения заимствованы из труда Сыма Цяня и дается детальное описание природных условий и хозяйственно-экономической деятельности Китая и его отдельных районов. Здесь содержатся географические описания многих стран, располагавшихся на запад вплоть до Средиземного моря и поддерживавших связи с Китаем. Подобные главы впоследствии стали обязательным элементом всех династийных историй.
 
Поскольку китайская цивилизация расширялась на юг, начиная с эпохи Восточной Хань стала создаваться специальная литература, посвященная описаниям обычаев других народов и особенностей их географического положения. Такие работы были названы соответственно «Фэн ту цзи» («Записки о ветрах и почвах/нравах и землях») и «И у чжи» («Описания необычных вещей»). Самой старой из первых является работа «Цзи чжоу фэн ту цзи» («Записки о ветрах и почвах/нравах и землях области Цзи»), написанная Лу Чжи около 150 н.э., а из вторых – «Нань и и у чжи» («Описание необычных вещей южных окраин»), написанная Ян Фу во II в. н.э. Двумя столетиями позже появилось сочинение Вань Чжэня «Нань чжоу и у чжи» («Описание необычных вещей южных областей»).
 
При династии Лян, ок. 550 Цзян Сэн-бао, создал «Чжи гун ту» («Изображения [народов], несущих дань»). Впоследствии так же стала называться вся литература, посвященная этно-антропологической географии. Данные в этой сфере постоянно пополнялись. Для этого, например, чиновниками ведомства Придворных церемоний (Хун лу) составлялись протокольные записи приемов иностранных посольств. В эпоху Тан и позже для иностранных подателей дани было общепринятым представляться в этом ведомстве, где они сообщали должностным лицам сведения о географии и обычаях своих стран.
 
Литература, посвященная чужеземным странам и народам, достигла своего апогея в эпоху Мин, когда осуществлялись далекие морские походы адмирала Чжэн Хэ. Наиболее знаменитой из книг этого жанра является «И юй ту чжи» («Иллюстрированное описание чужих краев»), составленная ок. 1430 и опубликованная в 1489. Возможно, этот труд, содержащий антропологические и зоологические сведения, полученные от экспедиций Чжэн Хэ, был написан алхимиком, минерологом и ботаником Чжу Цюанем (1378–1448), принцем крови династии Мин, носившим тутул Нин-ван.
 
Ввиду большой важности водных путей для китайской социально-экономической системы им было посвящено множество сочинений, первым среди которых стала написанная в I в. до н.э. книга Сан Циня «Шуй цзин» («Канон рек»), которая не сохранилась (дошедший до нас текст с таким же названием, был составлен неизвестным географом, жившим не позднее эпохи Сань го). В ней давалось краткое описание более чем 137 рек. В начале VI в. ее объем был увеличен почти в сорок раз выдающимся китайским географом Ли Дао-юанем (465/472–527) в «Шуй цзин чжу» («“Канон рек” с комментариями»). Этот труд имеет большое значение для изучения китайской гидрографии. В нем не только подробно описываются реки, но и все другие природные компоненты речных бассейнов, такие как рельеф и растительный покров берегов, климатические характеристики местности и проч. Уделяется внимание и вопросам, связанным с использованием рек, например, гидростроительству, ирригации и др. Автор ссылается на более чем 400 книг, большинство из которых не дошло до наших дней, но в значительной степени основывается на собственных наблюдениях, почерпнутых во время многочисленных путешествий по стране.
 
Другой известный труд по гидрологии «Юй гун шо дуань» («Изъяснение сути “Деяний Юя”») в 1160 написал Фу Инь. В нем приводятся материалы о долине Хуанхэ (Желтой Реки). Текст сопровождается несколькими схематическими картами, возможно, составленными в первой половине XII в.
 
В китайской географической литературе имеется ряд однотипных сочинений, являющийся непревзойденным по протяженности и систематической всесторонности. Его составляют так называемые ди фан («местные») чжи [3] («описания/трактаты») или просто чжи [3], являющиеся местными историко-географические справочниками, которые создавались китайскими учеными в течении столетий. Данный ряд начинается с составленной в 347 Чан Цюем исторической географии государств Ба и Шу в пров. Сычуань «Хуаян го чжи» («Трактат о государствах [области] Хуаян [к югу от горы Хуашань]»), которая содержит достаточно много информации о располагавшихся там реках, торговых маршрутах и различных племенах. Имеющиеся в книге карты области сделаны около 150 н.э. С ростом административного аппарата, сотрудники которого часто несли службу вдали от дома, местные географии стали приобретать социальную важность. Приблизительно в 610 император Ян-ди предписал должностным лицам во всей стране составлять записи о местных обычаях и продукции, иллюстрированные картами, и представлять их имперскому секретариату.
 
Династия Сун приняла и продолжила данную практику. Перед ее концом число подобных справочников составляло около 220. В эпоху Мин их количество стало стремительно возрастать. Со временем провинции, округа, города и даже некоторые деревни стали составлять собственные историко-географические справочники, регулярно обновлявшиеся и издававшиеся. Их тематика не была ограничена только описанием населенных пунктов и административных районов. Например, некоторые были посвящены известным горам. Создавались также книги только о городах или о городских постройках, как, например, в «Лоян галань цзи» («Записки о буддистских храмах/сангхарама в Лояне», 500).
 
В античности и раннем средневековье на Западе ничто не могло сравниться с этой обширной массой литературы. Только в XIII в. во Франции было составлено описание Иерусалима, которое в какой-то мере сопоставимо с описанием Лояна, сделанным семью столетиями раньше.
 
Наряду с этими местными историко-географическими справочниками, количество которых к настоящему времени достигло почти 100 тыс., начиная с эпохи Тан издавались также сводные чжи [3] («описания/трактаты»), выходившие под разными названиями. Первый сунский император, Тай-цзу, приказал в 971 Лу До-суню «переписать все “ту цзины” («каноны изображений») в стране», и этот чиновник, выполняя свою колоссальную задачу, предпринял многолетнее путешествие по Китаю, во время которого собирал все доступные местные справочники. В результате Лу До-сунь в сотрудничестве с Сун Чжунем в 1010 составил обобщающий историко-географический труд «Сян-фу чжоу сюань ту цзин» («Канон изображений округов и уездов [периода] Сян-фу») в 1566 главах (цзюанях).
 
Начиная с эпохи Цзинь (III–IV вв. н.э.) китайцы стали создавать большие географические работы энциклопедического характера. Они были главным образом описательные, хотя в эпохи Тан и Сун в них содержались и карты, которые, правда, затем были утрачены. Самой ранней из подобных работ является «Ши сань чжоу цзи» («Записки о тринадцати областях»), написанная Кань И-нем между 300 и 350 и позже утраченная. Самой старой из существующих географических энциклопедий является «Юань-хэ цзюнь сянь ту чжи» («Иллюстрированное описание областей и уездов [периода] Юань-хэ») в 40 томах, написанная Ли Цзифу в 814.
 
В начале эпохи Сун, ок. 980, ученым Юэ Ши (930–1007) была составлена большая, в 200 главах (цзюанях) энциклопедия, которой пользовались еще несколько веков, – «Тай-пин хуань юй цзи» («Описание мирового пространства [периода] Тай-пин» [976 – 983]). В XI–XIII вв. было создано большое количество энциклопедий, но их характер становился все более литературным и историко-биографическим, а не географическим в строгом смысле. Позднее сочинения этого жанра стали издаваться в меньшем количестве.
 
Среди сводных географических трудов выделяются «и тун чжи» («всеобщее описание»), составлявшиеся по поручению правительства. В них после собственно китайских провинций давались описания земель, платящих Китаю дань, вассальных земель, а также многих других государств. Наиболее крупным из таких трудов является «Дай Цин и тун чжи» («Всеобщее описание империи [эпохи] Великой Цин»), составленный в начале XVIII в. по повелению императора Кан-си (прав. 1662–1722). Эта географическая энциклопедия отличается исключительной детальностью описаний.
 
В 1726 появилась энциклопедия «Гуцзинь тушу цзичэн» («Полное собрание изображений и писаний»), в которую было включено большое количество географического материала.
 
Картография
 
Традиционная китайская картография (диту-сюэ – «учение об изображении земли»), возникнув достаточно рано, за многие века своего существования добилась значительных успехов, отличаясь при этом достаточным консерватизмом в отношении характерных для нее методов и свойств. В частности, ей всегда была присуща практическая направленность.
 
Первоначально основное внимание в традиционном Китае уделялось картографированию отдельных относительно небольших участков территории. Однако в крупном централизованном государстве, каким стал Китай со временем, для решения административно-хозяйственных и военных задач неизбежно должна была возникнуть необходимость в объединении отдельных карт в общие карты страны. Таким образом, если в Европе локальные карты составлялись как части карты мира, то в Китае процесс был обратным.
 
Для традиционной китайской картографии было характерно устойчивое развитие. Поэтому если до II в. н.э. уровень этой науки в Европе был выше, чем в Китае, то в период между III и XIII в. Китай оказался более продвинутым в картографировании, чем Европа, в которой наблюдался общий упадок географического знания. В то время, когда количественная картография, идущая от Марина Тирского и Птолемея (II в.), была забыта европейцам на более чем тысячелетие, китайцы неуклонно развивали собственную традицию количественной картографии, которая была заложена Чжан Хэном (78–139). Что касается арабо-мусульманских ученых, то их географическая наука, восприняв античное наследие, с VIII–IX вв. стала преуспевать и достигла своего кульминационного пункта в XII в., когда творил Аль-Идриси. Заимствуя арабо-мусульманские достижения, европейская география с XIV в. начала значительно продвигаться вперед. В XVII в. миссионеры-иезуиты познакомили китайцев с новой научной картографией.
 
Первые упоминания о географических картах (ди ту, юй ту, юй ди ту) в Китае относятся ко времени до централизации в эпоху Цинь (221–207 до н.э.). Согласно древним легендам, при династии Ся (традиц. датировка: 2205–1766 до н.э.) были отлиты девять бронзовых ритуальных сосудов с изображениями карт, на которых отражались различные области страны с их горами и реками, растениями и животными. Эти карты должны были служить руководством для путешественников.
 
Карты упомянуты во многих классических книгах, написанных в эпоху Чжоу, например, в «Шан шу», или «Шу цзин» («Канон [исторических] писаний»), «Ши цзин» («Канон поэзии»), «Чжоу ли»(«Чжоуская благопристойность»), «Гуань-цзы» («[Трактат] Учителя Гуаня») и «Чжань го цэ» («Планы Сражающихся царств»). Судя по приводимым в них сведениям, уже при династии Западной Чжоу (ХI–VIII вв. до н.э.) карты обязательно составлялись при выборе мест для постройки городов и крепостей.
 
Карты прилагались к таким важным военным канонам, как «Сунь-цзы бин фа» («Военные законы Учителя Суня»), или «Сунь-цзы», и «Сунь Бинь бин фа» («Военные законы Сунь Биня», см. Сунь Бинь), написанным соответственно в V и IV в. до н.э. Военное использование карт требовало от древних картографов ясного понимания того, как правильно изобразить расположение гор и рек, а также указать длины маршрутов и размеры населенных пунктов в одном масштабе.
 
В каноне «Чжоу ли» («Чжоуская благопристойность»), отражающем различные стороны китайской культуры как ранней эпохи Хань, так и Чжоу, при описании идеализированной императорской бюрократии говорится о специальном ведомстве, занятом составлением карт всей империи, отдельных княжеств и округов, а также специализированных карт, например, военных или указывающих месторождения металлических руд.
 
Когда Цинь Ши-хуан стал императором, он приказал собрать все доступные карты империи. Кроме того, в ходе правительственной деятельности, направленной на создание разветвленной сети почтовых дорог, было составлено несколько новых карт. Впоследствии они были использованы при династии Хань, и есть свидетельства, что эти карты просуществовали до конца I в. н.э. Благодаря счастливому случаю, современным исследователям попали в руки образцы ханьской картографии. В 1972–1973 на холме Мавандуй около г. Чанша (пров. Хунань) перед строительством больницы были проведены раскопки, в результате которых обнаружился семейный могильник правителя владения Дай: маркиза (хоу [3]) Ли Цана (ум. в 186 до н.э.), бывшего канцлером (сян [1]) в княжестве Чанша, его жены Синь и сына. В последней могиле, построенной в 168 до н.э., была найдена лаковая шкатулка с тремя картами, выполненными на шелке.
 
Исходя из указанной даты и оценки древних названий населенных пунктов и природных объектов, упомянутых на картах, можно утверждать, что они были сделаны в начале эпохи Западной Хань. Эти карты являются самыми старыми из когда-либо найденных в Китае и основанных на непосредственной геодезической съемке.
 
Первая из них, современными исследователями условно называемая «топографической», – карта южной части княжества Чанша, которая располагалась в бассейне р. Сяошуй, находящейся в верховье р. Сянцзян. Вторая – «военная» карта, показывающая, как были размещены вооруженные силы на половине территории, отмеченной «топографической» картой. Третья указывает города и поселки на юге царства Чанша.
 
Две карты – «топографическая» и «военная» – успешно реставрированы. Вопреки современной практике, но в соответствии с китайской традицией, юг на них помещается сверху. Центральная часть «топографической» карты была нарисована в масштабе приблизительно 1:180000, «военная» карта – в масштабе приблизительно 1:80000 – 1:100000. Топография в местах, отмеченных на мавандуйских картах, очень сложная, поэтому невозможно их точное картографирование за счет измерения расстояний простым отсчетом шагов. Скорее всего при составлении данных карт применялась геодезическая съемка посредством триангуляции.
 
«Топографическая» карта близка по форме к квадрату со сторонами в 96 см. На ней ясно просматриваются все горы, реки, населенные пункты и дороги того времени, а также частично отмечены линии контуров склонов и контрастирующих высот горных пиков. Верхняя часть нарисована в резко уменьшающемся масштабе, отчего береговые линии Южного моря представлены в гротескной манере. Эти области, находившиеся за границей царства Чанша, видимо, не нуждались в точном картографировании.
 
Сравнение «топографической» карты с современными данными показывает, что изображенные на ней русла рек, например, Шэньшуй (теперь Сяошуй), в значительной степени совпадают с действительными. Довольно точными являются также местоположения некоторых поселений, сохранившихся до наших дней. Весьма изящно нарисованы высокая горная цепь Цзюишань и горный хребет Дупанлин.
 
«Военная» карта имеет длину 98 см и ширину 76 см. По сравнению с «топографической» она менее детальна в изображении гор. Помимо мирных поселений на ней отмечены ставка главнокомандующего, военные посты и цитадели, в которых в то время размещались отряды, а также сигнальные башни, дымовые маяки, замаскированные подкопы и проч. Важные в военном отношении места и водные пути выделены на ней яркими цветами. Карта очень полезна в изучении военной практики при династии Хань.
 
Мавандуйские карты показывают, что картографами того времени использовались стандартизированные символы для обозначения различных естественных и искусственных географических объектов. На них города и поселки представлены соответственно квадратиками и кружками, в которых помещается название населенного пункта. Дороги обозначены тонкими пунктирными линиями, реки – линиями, которые постепенно утолщаются от истоков до устьев. Отмечены истоки рек Шэньшуй и Лэншуй.
 
Горные цепи также представлены линиями, отражающими их расположение. Область горной цепи Цзюишань изображена системой линий, утолщенных в соответствии с увеличением крутизны склонов. Относительные превышения Девяти обманчивых гор, как переводится название Цзюишань, показываются фигурой из девяти столбиков, пропорциональных высотам их вершин. Возможно, различия в интенсивности окраски этих столбиков имели какое-то военно-стратегическое или физико-географическое значение.
 
В литературе сохранилось множество упоминаний применения карт при династии Хань. Так, сообщается, что ханьский император У-ди получил карту от посла Чжан Цяня, который в 126 до н.э. возвратился из поездки в Центральную Азию. В 117 до н.э. императору У-ди в связи с введением его сыновей в сан удельных владык были представлены карты всей империи. Из «Хань шу» известно, что генерал Ли Лин (ум. в 75 до н.э.) проводил кампанию против сюнну (хунну) в 99 до н.э., пользуясь военными картами. Когда Гуан У-ди в 26 сражался с целью установить новую династию, он имел большую карту, нарисованную на шелке. В 69, когда потребовалось отремонтировать дамбы на Желтой Реке (Хуанхэ) в Кайфыне, ответственному инженеру для облегчения задачи был выдан набор карт.
 
Ни один из сохранившихся фрагментов сочинений позднеханьского ученого-энциклопедиста Чжан Хэна не касается картографии. Однако именно ему приписывается создание системы прямоугольной сетки, которая является основой китайской количественной картографии. Основанием является высказывание о Чжан Хэне, принадлежащее астроному Цай Юну и приводимое в официальной истории династии Хань («Хань шу»): «Он набросил сеть [координат] на Небо и Землю и на основе этого вел расчеты». Астрономическими координатами, очевидно, были сю, однако неясно, каковы были земные координаты. Известно, что Чжан Хэн занимался количественной картографией для составления физической карты, которая им была представлена императору в 116. Возможно, о математическом использования сетки в картографии говорилось в его утраченном трактате «Суань ван лунь» («Суждения об ошибках в вычислениях»).
 
В эпоху Сань го (220–280) и в начале эпохи Цзинь (265–420) происходила выработка стиля китайской количественной картографии. Последователем Чжан Хэна в этой области стал Пэй Сю (224–271), который считается «отцом» китайской традиционной картографии. В 267 он был назначен главой ведомства работ и ему было поручено заняться разработкой карт. В результате им был составлен географический атлас из 18 листов, который получил название «Юй гун ди юй ту» («Региональный атлас “Деяний Юя”») и, возможно, является древнейшим в мире из известных региональных атласов.
 
В «Цзинь шу» («Книга об [эпохе] Цзинь») приводится предисловие Пэй Сю к данной работе. Пэй Сю относил происхождение карт к глубокой древности, указывая, что при династиях Ся, Шан-Инь и Чжоу имелись специальные должностные лица, занимавшиеся их составлением. К сожалению, сетовал он, сохранились только карты эпохи Поздней Хань. Однако «ни одна из них не использует градуированный масштаб и ни одна из них не построена на прямоугольной сетке».
 
Согласно Пэй Сю, при картографировании следует руководствоваться «шестью методами создания изображений» (чжи ту лю ти): 1) фэнь люй («градуированные образцы») – применение градуированных делений, которые являются средством определения масштаба карты; 2) чжунь ван («поперечное и продольное») – использование прямоугольной сетки, которая является способом изображения правильных отношений между различными частями карты; 3) дао ли («[измерение] пути в ли [10]») – расчет расстояния, которое нельзя непосредственно измерить, как длины гипотенузы прямоугольного треугольника, катеты которого измеряются пошаговым способом; 4), 5), 6) гао ся («верхнее и нижнее»), фан се («прямоугольное и косое»), юй чжи («обходное и прямое») – после исследования на местности особенностей ландшафта следует обозначать их на карте величинами высот и низин, прямыми и острыми углами, кривыми и прямыми линиями.
 
Вслед за созданием атласа Пэй Сю составил такую большую карту Китая на шелке, что одному человеку было не под силу даже ее развернуть. Впоследствии для удобства Пэй Сю сделал ее уменьшенную копию, имевшую масштаб около 1:1800000. Ни одна из карт Пэй Сю не сохранилась.
 
Вероятно, прямоугольная сетка Пэй Сю имеет свой идейный исток в глубинах китайской культуры. Например, сюда следует отнести систему цзин тянь («колодезные поля»), которая отражает принцип разделения земли посредством девятиклеточных квадратов, т.е. в терминах прямоугольных координат, и в древности была предметом социальных и экономических дебатов. Для равнинных сельскохозяйственных районов, составлявших большую часть территории древнего Китая, вполне естественным было деление земельных участков на квадраты. Не исключено, что на появление прямоугольной сетки в традиционной китайской картографии в какой-то мере могла повлиять концепция землеустроительных концентрических квадратов, выраженная в гл. «Юй гун» канона «Шу цзин». К использованию системы координат в картографировании могла также привести разметка доски предсказателя, магнитного компаса и шахмат. Если Пэй Сю использовал для обозначения координат только термины чжунь и ван [5], то у других картографов часто встречаются еще термины цзин [1] и вэй [3] (см.  цзин-вэй), которые с древних времен в ткачестве означали основу и уток. Начиная с эпохи Цинь первые китайские карты рисовались на шелке, откуда следует, что позиции картографированных объектов могли соотноситься с нитями основы и утка ткани. Как известно, Пэй Сю также использовал шелк для своих карт.
 
Китайцы знали, что длина тени гномона непрерывно изменяется по линии север–юг, давая возможность определять широты и соответственно выстраивать координатную сетку, но, по-видимому, в отличие от греков, они этого не делали в начале развития количественной картографии. Что касается долготы, то и у китайцев и у греков не было методов для ее измерения с необходимой точностью. В древности и в средневековье единственным путем для измерения долготы был «мертвый счет», т.е. использование показаний простых путников и мореходов или записей, составленных специально обученными шагомерами.
 
Менее чем через столетие после создания атласа Пэй Сю в Китае появились карты совершенно иного типа, а именно отражающие религиозную космографию ранее проникшего сюда буддизма. Правда, эти карты не получили широкого распространения в Поднебесной. Для них характерна центрированность на тот или иной сакральный объект, который находится посередине мирового континента, окруженного со всех сторон мировым Океаном. На Западе – это Иерусалим, в Индии – гора Меру. В китайском буддизме представления о Меру сплелись с традиционными представлениями о мифической мировой горе Куньлунь, которая находится где-то на западе и от которой берет начало река Хуанхэ. Следуя этим представлениям, китайские буддисты с IV в. составляли карты мира с Куньлунем в центре. Такая карта, например, была помещена в историографическом сочинении «Фо цзу тун цзи» («Записи о чреде буддийских патриархов»), написанном в 1270 монахом школы тяньтай-цзун Чжи-панем. Позднее, эта же карта была включена в энциклопедию «Ту шу бянь» («Собрание изображений и писаний»), в 1562–1577 составленную Чжан Хуаном (1527–1608), который отзывался о ней как о «неясно отражающей форму мира».
 
В эпоху Тан происходило стремительное развитие картографии. В самом начале своего правления танским правительством был издан декрет, согласно которому каждой области и провинции предписывалось раз в три года предоставлять в столицу карты своих территорий. В 780 этот срок был увеличен до пяти лет. Расширение империи, которое произошло в начале правления династии, стимулировало картографию Центральной Азии. Специальное учреждение занималось сбором географических данных от послов и купцов, посещавших соседние страны.
 
Много танских карт было утрачено. Не сохранилась даже главная работа самого великого танского картографа, Цзя Даня (730–805). Известно только, что в 785 император поручил ему изготовить карту всей империи и ее окрестностей, которая была закончена в 801 и получила название «Хай нэй хуа и ту» («Изображение китайских и варварских [земель] в пределах [четырех] морей»). Карта была около 9 м длины и 10 м высоты, с сеткой, построенной в масштабе 1 цунь [2] (3,11 см) к 100 ли [10] (559,8 м), охватив земли в 30000 ли [10] с востока на запад и 33000 ли [10] с севера на юг, т.е. почти всю Азию. Помимо Китая на ней были обозначено множество «варварских» государств, сведения о которых Цзя Дань получал от их посланников в Китай. Характерной ее особенностью было отражение исторических изменений в названиях государств, областей, округов и проч., причем для действующих названий использовался ярко-красный цвет, а для отмененных – черный.
 
В эпоху Тан делались попытки связать географические координаты с астрономическими. Об этом можно судить по некоторым из сохранившихся письменных свидетельств. Так, в 800 чиновник Люй Вэнь написал предисловие к географической работе Ли Гая «Ди чжи ту» («Изображение и описание земли»), в котором отметил: «Границы каждого квадратного цуня [2] соответствуют небесным подразделениям в высоте. Таким образом, [отношения между] небесными явлениями и сторонами земли могут быть легко обнаружены».
 
Возможно, усилия танских картографов были направлены на создание полностью астрономической системы координат. Эта система могла бы опираться на меридианы, параллельные часовым кругам, отделяющим различные сю, подобно тому, как греки рисовали на своих картах астрономические долготы. Такая система не обязательно подразумевает принятие сферической модели Земли, хотя ко времени Тан было так много контактов с иноземцами, что китайские ученые едва ли не были знакомы с этой идеей. Возможно также, имелась астрологическая причина. Представление о связи областей земли и неба издавна было принято в Китае. Оно отражено в доханьских и ханьских текстах (например, «Хуайнань-цзы», гл. 3). Вероятно, в эпоху Тан требовалось снова подчеркнуть устойчивость и единообразие физических основ в противоположность политическим территориальным разногласиям: с фиксированными звездами корреспондировали горы и реки, также неизменные в своих местоположениях.
 
Много географических работ было проделано в эпоху Сун. В это время в Ведомстве управления страной (Чжи фан) был штат служащих, в обязанности которых входило составление карт, измерение площадей отдельных областей и расстояний между городами, сбор сведений о количестве населения, природных богатствах и проч. В начале эпохи карты исправлялись в среднем через каждые 3–5 лет, а с 1001 – 1 раз в 10 лет. Таким образом, было сделано огромное число карт, многие из которых отличались высоким качеством. Первая китайская печатная карта также появилась в эпоху Сун, около 1155, а первая европейская – только через приблизительно два столетия.
 
Тогда же были созданы три лучшие карты, сохранившиеся до наших дней. Первые две, основанные на труде Цзя Даня, были вырезаны в 1137 на противоположных сторонах каменной плиты, установленной в Лесу плит (Бэй линь) в древней столице Китая г. Сиань. Это «Юй цзи ту» («Изображение следов [Великого] Юя») с названиями местностей, рек и гор, упоминающихся в гл. «Юй гун» в «Шу цзине», и «Хуа и ту» («Изображение китайских и варварских [земель]»), на которой, несмотря на название, изображены только Китай и часть Кореи, а остальные «варварские» страны перечислены в примечании.
 
Север на этих картах располагается наверху, как на всех сохранившихся картах эпохи Сун. Практика размещения юга наверху бытовала среди арабов и в ранней картографии китайцев, но у последних были еще и ориентированные на восток карты.
 
Надпись на карте «Юй цзи ту» указывает, что масштаб ее сетки составляет 100 ли [10] к каждому квадрату. Сравнение отмеченной на ней сети речных систем с современными картами сразу показывает ее экстраординарную точность. Она создана по оригиналам, составленным в XI в. с использованием карты Цзя Даня и является более точной, чем «Хуа и ту», которая, кажется, принадлежит к более ранней традиции.
 
Другая известная сунская карта, «Ди ли ту» («Изображение принципов земли»), охватывающая весь Китай, была выгравирована в 1247 на каменной стеле в конфуцианском храме в г. Сучжоу (пров. Цзянсу). Она отличается совершенной и реалистичной прорисовкой изображаемых объектов, но прямоугольная сетка на ней отсутствует. Названия населенных пунктов обведены на ней прямоугольными рамками.
 
В эпоху Юань работал ученый и даосский священнослужитель Чжу Сы-бэнь (1273–1337) – центральная фигура в истории средневековой китайской картографии. Унаследовав традицию Чжан Хэна и Пэй Сю, он подвел ее итог с добавлением большой массы новой географической информации, принесенной монгольским объединением Азии. При проверке карт, составленных более ранними картографами, он нашел много ошибок. Потребовалось около 10 лет на их исправление. Между 1311 и 1320 он подготовил карту Китая, используя старые карты, литературные источники и данные, полученные при совершенном им самим путешествии. Его карта, имеющая должный масштаб сетки и весьма большой размер, получила название «Юй ди ту» («Изображение территорий и земель»). Чжу Сы-бэнь остерегся картографировать отдаленные и малоизученные области. Так, в отношении стран юго-востока региона Южных морей и северо-запада Монголии он писал, что вынужден исключить их картографирование, поскольку сам не может посетить и изучить их, а «те, кто сообщают что-то о них, не говорят ничего определенного, а если и говорят, то им нельзя доверять».
 
Ближайшие преемники Чжу Сы-бэня имели доступ к лучшей информации, но не достигли уровня его картографии. Среди других карт XIV в. следует отметить «Шэн цзяо гуан бэй ту» («Изображение [сферы] обширного распространения [китайского] престижа и наставничества») и «Хунь и цзян ли ту» («Изображение смешанного и размежеванного»), сделанные соответственно ученым Ли Цзэ-минем (ок. 1330) и монахом Цин-цзюнем (1328–1392). Со временем они попали в Корею, где были объединены в большую карту приблизительно 1,5×1,2 м. Названия городов – такие же, как в 1320, что указывает на ее связь с эпохой Чжу Сы-бэня. Изображение Запада на корейской карте включает приблизительно 100 топонимов Европы и 35 Африки. Пустыня Сахара показана черной, подобно Гоби на многих китайских картах. Карта демонстрирует глубокое знание Запада, намного лучшее, чем европейское знание китайской географии в то же время. Возможно, некоторые географические сведения были получены китайцами от арабо-мусульманских контактов.
 
Около двух столетий карта Чжу Сы-бэня, которая была более чем 2 м в длину и ширину, существовала только в рукописных копиях, но после 1541 была исправлена и расширена Ло Хун-сянем (1504–1564), а затем ок. 1555 напечатана им в виде атласа под названием «Гуан юй ту» («Расширенное Изображение территорий»). Ло Хун-сянь решил, что карта Чжу Сы-бэня неудобна в использовании. Поэтому он разделил ее на отдельные листы, что было легко сделать, опираясь на имевшуюся на ней координатную сетку. В оригинале атласа, кроме 2 листов общей карты, имелось 40 основных детализированных (16 листов, изображающих внутренние провинции, 16 – пограничные районы, 3 листа – Желтую реку/Хуанхэ, 3 – Великий канал, 2 – морские маршруты) и 68 дополнительных детализированных карт, посвященных Корее, Аннаму, Монголии, Центральной Азии и др. регионам. Масштаб на детализированных картах был принят в стандарте 100 ли [10] для деления, но в отдельных случаях (например, пограничные районы и речные долины) увеличен, а на общей карте – 400 ли [10]. В атласе Ло Хун-сяня на одном из листов, озаглавленном «Си нань хай и ту» («Изображение варварских [земель] Юго-западных морей»), показана южная оконечность Африки, направленная на юг. Уже в 1311–1320 Чжу Сы-бэнь рисовал ее так же. Однако в европейских и арабских картах XIV в. оконечность Африки показывалась направленной на восток, и только в середине XV в. эта ошибка была исправлена.
 
Почти на всех картах эпохи Мин присутствует координатная сеть, свидетельствуя о том, что правила Пэй Сю по указанию расстояний сетью квадратов стали характерной особенностью традиционной китайской картографии.
 
С рубежа XVI–XVII вв. картография Китая начала испытывать сильное влияние миссионеров-иезуитов, которые, широко используя китайские материалы, стали составлять географические карты Китая в европейской системе географических координат, учитывающей широты и долготы. Знакомство китайцев с ренессансной картографией началось в 1583, когда Маттео Риччи, первый руководитель миссии иезуитов, утвердился в Чжаоцине и китайские ученые попросили его изготовить для них карту мира. Это было началом работы над известной мировой картой (mappa mundi) 1602. Она была выполнена на сглаженной сферической проекции с параллельными широтами, показывала Америку и была основана на двух мировых картах – фламандца Меркатора (1512–1594), созданной в 1569, и голландца Абрахама Ортелиуса (1527–1598), созданной в 1570.
 
Большая географическая деятельность была развернута при правлении Кан-си (1662–1722), т.к. император был лично заинтересован в распространении научного знания о его обширных владениях. В это время был выполнен полный географический обзор империи, результаты которого использовались при подготовке атласа «Хуан юй цюань лань ту» («Изображение полного обозрения имперских краев»), изданного в 1717. При его создании был принят европейский метод картографирования поверхности земли как сферы. Были сделаны измерения широт и долгот и при рисовании карты использовался метод проектирования. Традиционные китайские правила картографии – точная пропорция, правильная ориентация и точные расстояния – также учитывались картографами. Этот атлас стал не только наилучшим среди когда-либо составленных в Азии до тех пор, но и лучшим и более точным, чем любой европейский атлас того времени.
 
Благодаря политике Кан-си, западные географы получили доступ к китайским источникам, что привело к расширению их знаний. Например, атлас, сознанный в 1655 в Амстердаме известным картографом Мартином Мартини, в значительной степени опирался на «Гуан юй ту» («Расширенное Изображение территорий») Ло Хун-сяня.
 
Традиции китайской географической учености поддерживались до конца XIX в. Даже тогда китайские картографы испытывали сильное нежелание расстаться с системой прямоугольной сетки, которая чертилась ими на многих картах наряду с долготами и широтами.
 
Рельефные карты
 
С III в. до н.э. китайцы начали изготавливать рельефные карты, на которых ландшафт передается объемными моделями. Согласно историческим записям, в 210 до н.э. такая карта была сделана для могилы Цинь Ши-хуана. Она была вырезана из твердой скалы трудами 7 тыс. заключенных, а для охраны содержавшего ее помещения были установлены автоматические арбалеты. На данной карте завоеванной императором территории, были изображены леса, горы, долины и реки, в которых вместо воды текла ртуть, движимая специальными механизмами. Над картой крепились модели небесных светил. Ныне могила императора близ г. Сиань найдена, но не вскрыта, и чудесная карта пока не обнаружена.
 
У китайцев имелась легенда о райской горе на острове Пэнлай  в Восточном море (т.е. Тихом океане), считавшейся местопребыванием мудрецов, пьющих эликсир бессмертия и ставших такими легкими, что способны подыматься в небо. Много экспедиций было послано на поиски Пэнлая, но безуспешно. В Китае существовала традиция изготавливать бронзовые или керамические курильницы (бо шань лу) в форме горы на острове Пэнлай, очертания которой выглядели вполне реалистично. Эти курильницы, самые древние образцы которых восходят к IV–III вв. до н.э., могли быть прообразом рельефных карт.
 
Рельефные стратегические карты в 32 описал генерал Ма Юань [1]. Долины и горы изготовлялись на них из риса. Такие военные карты считались настолько полезными, что в середине IX в. Цзян Фан написал книгу, полностью посвященную этому предмету, – «Цзюй ми вэй шань фу» («Очерки об [искусстве] строительства гор из риса»). Позже рельефные карты лепились из глины или вырезались из древесины. Отдельные детали делались из воска или опилок, пропитанных мучным клеем. Большие карты были разборными.
 
Сунский ученый-энциклопедист Шэнь Ко (1031–1095) сообщал в «Мэнси би тань» («Записки из Мэнси»), что инспектируя границу, «сделал впервые деревянную карту (му ту), на которой были изображены горы, реки и дороги». Первоначально в ходе многодневного обследования местности он вылепливал их на деревянной доске при помощи воска или мучного клея и древесных опилок, а по возвращении на основе данного эскиза вырезал карту из дерева, которая была представлена императору. После ее осмотра император приказал, чтобы во всех пограничных областях были сделаны подобные карты и переданы в дворцовое хранилище.
 
Самая ранняя рельефная карта в Европе была сделана в 1510 Паулем Доксом. На ней изображались окрестности австрийского города Куфштайна.
 
Геодезические методы
 
К началу эпохи Хань китайцы пользовались простыми и весьма древними геодезическими инструментами, которые были известны еще вавилонянам и египтянам. Астрономическое применение гномона (гуй [6]) восходит к эпохе Западного Чжоу или даже Шан-Инь. Отсюда допустимо предположение, что тогда же существовали водяной уровень (шуй, букв. «вода») и отвес (шэн [7]), поскольку без них гномон не может быть точно установлен. Несомненно, в ходу были также шнуры, мерные ленты и градуированные шесты, использовавшиеся для определения расстояний и высот. В первом случае использовали еще простой шаговый метод. Одно из самых ранних литературных упоминаний о вычислениях геодезистов в поле, видимо, имеется в «Шань хай цзине» («Канон гор и морей», цз. 9), где сказано, что Великий Юй повелел скороходу Шу-хаю измерить шагами землю от востока до запада (получилось 519800 шагов). При этом он держал в своей правой руке счетную доску, а левой указывал на север. Это описание отражает знания геодезистов эпохи Поздней Чжоу или Ранней Хань.
 
В качестве измерительных устройств, рекомендованных «выдающимся мастером» (го гун) в «Чжоу ли» («Чжоуская благопристойность»), в разделе «Као гун цзи» («Записки об изучении ремесел», вероятно, V в. до н.э.), перечисляются циркуль (гуй [2]), угольник (цзюй [1]), отвес (сянь [11]), водяной уровень (шуй), емкость (лян [3]) и весы (цюань [1]). Там же говорится, что мастеровые (цзян жэнь) должны «выравнивать [горизонтально] основания с помощью отвеса (сянь [11]), устанавливать [вертикально] столбы с помощью отвеса». Комментируя первую часть данной фразы, Чжэн Сюань (II в.) отметил, что «в четырех углах [подобного инструмента] есть четыре висящие над водой лески, с помощью которых наблюдают высокое и низкое», а когда это наблюдение произведено, «основание может быть выровнено». Вероятно, здесь описан инструмент, подобный эллинистической громе, которая состояла из двух наборов отвесов, установленных под правильными углами и отрегулированных так, чтобы вращаться по вертикальной оси. Одна пара могла использоваться для наблюдения, а другая – для определения направления под правильными углами.
 
Видимо, с III в. китайские геодезисты стали использовать еще два специальных устройства. Тогда Ма Цзюнь воссоздал изобретенную, как считалось, в далекой древности «повозку, указывающую юг» (чжи нань чэ), которая механическим способом позволяла выдерживать точную пространственную ориентировку при движении по извилистым дорогам. Несколько позднее в том же веке был изобретена «отмечающая ли [10] повозка с барабаном» (цзи ли гу чэ), представляющая собой разновидность одометра (устройство для измерения расстояния) в виде легкой тележки с системой зубчатых передач и с барабаном и колоколом для звукового оповещения об отмеренном расстоянии.
 
В китайской литературе упоминается живший в III в. Дэн Ай, генерал государства Вэй, который всегда «перед зарисовкой плана местности и установкой позиции лагеря оценивал высоты и расстояния, измеряя их шириной пальца». Его поведение показывает, насколько широко в то время были распространены геодезические методы, использующие свойства прямоугольных треугольников. 
 
Шэнь Ко, создавший в 1087 по приказу правительства атлас «Шоу лин ту» («Изображение округов и районов») из 23 карт в масштабе 1:900000, посвятил несколько строк в «Мэнси би тань» («Записки из Мэнси») применению геодезических методов в картографии. Он указал, что нельзя измерить точно прямое расстояние с помощью ходока, считающего свои шаги, поскольку «дороги и дорожки [по которым он пойдет] без всякой закономерности то вьются, то направляются по прямой». Поэтому называемое в геодезии «прямыми линиями в четырех направлениях» должно быть измерено другими методами, основанными на знаниях геометрии. Шэнь Ко отметил важность метода расчета расстояния между двумя пунктами по прямой, «как полет птицы», линии. Фактически он говорил о картографических принципах, предложенных в свое время Пэй Сю.
 
Другой пассаж из сочинения Шэнь Ко показывает, что ему уже был известен скрещенный шест или «шест Якова», описанный в 1321 провансальским еврейским ученым Леви бен Герсоном (1288–1344) и представляющий собой градуированный шест 1–2 м длины со скользящей перекладиной. Это устройство позволяло измерять прямое расстояние между двумя пунктами, не приближаясь к ним, а только нацеливаясь на них с двух разных позиций концами перекладины и считывая соответствующие значения на шесте.
 
В «Мэнcи би тань» также указано, что в XI в. картографы Китая делали записи показаний компаса как при современных военно-топографических съемках. В другом месте этой же книги приведено самое раннее из ясных упоминаний магнитной иглы, а только тремя столетиями позже на европейских портоланах стали отмечаться розы компаса.
 
Путешествия
 
В истории Китая было много великих путешественников. Некоторые из них выполняли официальные или дипломатические миссии, другие путешествовали с религиозными или научными целями, но все они добавили багаж своих наблюдений, более или менее точных и полных, к традиционным знаниям по географии.
 
Первым китайским сочинением о путешествии является «Му тянь цзы чжуань» («Предание о сыне неба Му», возможно, IV в. до н.э.). В нем говорится о путешествии западночжоуского правителя Му-вана в 986 до н.э. в страну Владычицы Запада (Си-ван-му). Ему было тогда 65 лет. До владений Си-ван-му он дошел за 325 дней. Разумеется, эта история является выдуманной. Однако география западных территорий, которые можно пройти за данный срок, описывается в достаточной степени правдоподобно. Вероятно, сведения об этих землях китайцы получали от кочевых народов.
 
В 138 до н.э. император У-ди направил своего посла Чжан Цяня в сопровождении сотни солдат на запад главным образом для заключения союза с вождями юэчжи (или даюэчжи) против кочевых племен гуннов (сюнну), нападавших на Китай с северо-запада. В 165 до н.э. юэчжи были разгромлены гуннами и бежали куда-то на запад, где их предстояло найти. Кроме того предполагалось разведать торговые пути.
 
Чжан Цянь начал свое путешествие из г. Лунси, находящегося севернее современного г. Ланьчжоу. Идя вдоль Великой стены, он дошел до г. Дуньхуана. Вскоре после выхода из Дуньхуана Чжан Цянь попал в плен к гуннам, в котором находился около 10 лет и приобрел себе жену. Вместе с гуннами он откочевал на запад по северной окраине пустыни Такла-Макан, после чего бежал вместе с женой и частью свиты и через несколько десятков дней добрался до расположенного в Ферганской долине царства, которое позже китайцы называли Даюань (или Давань, греч. Согдиана). Там он узнал, что юэчжи находятся еще дальше на юго-запад в землях, расположенных между Амударьей и Сырдарьей и недавно отвоеванных ими у царства Дася (греч. Бактрия). Добравшись, наконец, до юэчжи, Чжан Цянь пробыл у них около года и понял, что они вовсе не желают возвращаться на восток и воевать с гуннами.
 
На обратном пути, который пролегал по южной окраине пустыни Такла-Макан, посол вновь попал в плен к гуннам и через год опять бежал вместе с женой и слугой. Затем он смог добраться до г. Дуньхуана и оттуда доехал до столицы Китая г. Сиань (Чанъань). Путешествие Чжан Цяня продолжалось 13 лет (138–126 до н.э). По возвращении он представил императору доклад с описанием посещенных стран, отрывок из которого процитирован Сыма Цянем в «Исторических записках» («Ши цзи»). В частности, посол писал об обнаруженных им товарах китайского происхождения, вывезенных, вероятно, из юго-западных районов Китая через Индию. Чжан Цянь  сообщил сведения о животных и растениях, неизвестных в его собственной стране, возможно, привез с собой зерна винограда и люцерны.
 
Второй раз Чжан Цянь был послан в качестве посла на Запад в 114 или 113 до н.э. На этот раз путь его пролегал к усуням в долину Или. Его путешествие стало возможным, поскольку китайцы перед этим завоевали области Сучжоу и Лянчжоу. Чжан Цянь был принят правителем усуней с большими почестями, но не смог заключить с ними союз против гуннов. Как отмечал Сыма Цянь, Чжан Цянь умер через год после возвращения из западных стран, т.е. в 112 или 111 до н.э. Хотя посольская миссия Чжан Цяня окончилась неудачно, он узнал много нового о далеких странах. Эти сведения открыли новую эру в отношениях Китая с остальной частью мира, в частности, позволили китайским властям завоевать бассейн Тарима и открыть Шелковый путь, соединивший Китай с Западом.
 
Великий китайский историк Сыма Цянь совершил три больших путешествия и множество поездок по стране. Около 125 до н.э. он отправился в свое первое путешествие, которое началось в Чанъани. Отсюда он доехал до Лояна, затем повернул на юг, достигнув горной цепи Цзюишань (совр. пров. Хунань). Затем спустился вниз по течению реки Сянцзян до г. Чанша, откуда далее направился на восток к горе Куайцзи (совр. пров. Чжэнцзян) и на север в область бывших царств Ци и Лу, где посетил родовой храм Конфуция. После этого он повернул на запад и, проезжая через г. Пэнчэн (совр. Сюйчжоу), вернулся в Чанъань, пропутешествовав в целом около 3 лет. Вскоре Сыма Цянь совершил путешествие на юго-запад, сначала посетив вновь завоеванные Китаем области Ба и Шу (совр. пров. Сычуань). Затем он доехал до Дали, расположенного около границы Китая с Бирмой. Позже Сыма Цянь отправился на северо-запад вдоль Великой китайской стены и посетил провинцию Ганьсу.
 
Знаменитый китайский путешественник и ученый Фа-сянь (ок. 337–422) родился в г. Уян (совр. Сянъюань пров. Шаньси) и провел детство в местном буддийском монастыре. По достижении совершеннолетия Фа-сянь решил совершить паломничество к буддийским святыням Индии, в ходе которого собирался приобрести буддийские книги и изучить местные языки. В 399 вместе с небольшой группой других паломников он отправился на запад. Сперва Фа-сянь и его попутчики добрались до горы Босянцзы, а вслед за этим свернули к берегам озера Лобнор, где пробыли около месяца. Затем паломники направились на северо-запад, перешли через Тянь-Шань и достигли долины реки Или, после чего повернули на юго-запад, снова перешли через Тянь-Шань, пересекли с севера на юг пустыню Такла-Макан и дошли до города Хотан.
 
Путь, по которому Фа-сянь попал из Хотана в Индию, точно не известен. На территорию Индии он вступил в бассейне Гилгит, притока реки Инд, затем отправился на юго-восток к долине Инда. Пройдя вниз по Инду, повернул немного на запад. Вернувшись к Инду и переправившись через него, направился к долине Ганга и дошел до его устья. Из находящейся там гавани Тамралипти он отплыл на Цейлон, а потом добрался до берегов Суматры и Явы, чудом избежав кораблекрушения. На одном из малайских кораблей он в 414 г. возвратился в Китай. Во время плавания капитан сбился с пути, и корабль семьдесят дней носился по морю, пока не достиг китайского берега.
 
Фа-сянь привез в Китай множество буддийских книг, переводом которых занимался в последующее время. Хотя и до Фа-сяня китайцы уже бывали в посещенных им местах, его 15-летнее путешествие, описанию которого были посвящены «Записки о буддийских странах» («Фо го цзи»), дало существенный толчок китайским географическим исследованиям. В этом сочинении, посвященном в основном описанию буддийских святынь, дается краткое обозрение около 30 государств Центральной Азии и Индии. Приводятся ценнейшие исторические, географические и этнографические сведения, большая часть которых уникальна. В сочинении Фа-сяня часто указывается точное местоположение населенных пунктов и расстояния в ли [10] или в шагах до других ближайших пунктов. Благодаря этому, китайские географы обрели возможность локализовать и картографировать многие города и государства, о которых ранее знали только их названия.
 
Еще одно знаменитое путешествие в Индию было совершено в первой половине VII в. китайским буддистом Сюань-цзаном (600/602–664), родившимся в Гоуши (совр. округ Яньши пров. Хэнань). Несмотря на императорский указ, запрещавший путешествия, он в 629 покинул Китай, начав свое путешествие из столицы Сиань. Идя вдоль Великой китайской стены, дошел до г. Аньси, затем повернул на северо-запад и, пойдя через перевал Бедель, направился к берегам Иссык-Куля. Побывал в Чуйской долине, Чимкенте, Ташкенте и Самарканде, из которого направился на юго-восток к низовьям р. Вахш и недалеко от ее слияния с Пянджем вышел к Афганистану. Пройдя через Балх, Чарикар, Джелалабад, он подошел к индийскому г. Пешавар.
 
Далее его путь пролегал по западным областям Индии. Двигаясь на юг, он вышел к портовому г. Калиана, находящемуся на западном берегу Индии. После этого повернул на юго-восток и через некоторое время дошел до восточного берега Индии. Идя вдоль берега на север, оказался в устье Ганга. Пройдя большое расстояние вверх по течению, он затем повернул к Пешавару и прошел по дороге к Балху, с которой начинался его путь в Индию. В сторону Китая направился через Яркенд и дошел до Хотана.
 
Сюань-цзан продолжил свой путь на восток к озеру Лобнор, а от него прошел песками Кумтаг до г. Аньси. Затем он вернулся в Сиань, триумфально въехав в город на колеснице, запряженной 20 конями и нагруженной книгами и буддийскими реликвиями. Путешествие, занявшее более 16 лет, вызвало такой интерес при дворе, что вместо наказания за нарушение указа паломнику были оказаны особые почести. Сюань-цзан в «Записках о западном крае, [составленных в эпоху] Великой Тан» («Дай Тан си юй цзи»), законченных им к 648, дал описание большого числа районов Центральной и Южной Азии. Путешественник привез с собой не менее 657 книг, 150 «подлинных» останков Будды, образы Будды и святых. Он познакомил китайцев с неизвестной им ранее разновидностью буддистского учения – виджнянавадой (вэйши-цзун).
 
Большее научное значение имели путешествия с географическими целями, в т.ч. чтобы найти исток Желтой реки (Хуанхэ). Ошибочные представления о нем появились очень рано и долгое время господствовали в китайской географии. Еще в «Му тянь цзы чжуань» указывалось, что Хуанхэ берет начало далеко на Западе, на склонах горы Куньлунь, и протекает через два озера, а затем скрывается под землей и выходит на поверхность уже на границе с Китаем. Сыма Цянь в «Ши цзи» передал схожее представление Чжан Цяня (II в. до н.э.), который полагал, что ее исток образует «пробравшееся под землей озеро Пучанхай (Лобнор)», наполняемое с востока реками, текущими от Юйтяни (обл. Хотана). В эпоху Хань считалось, что воды Лобнора выходили на поверхность несколько южнее озера Цинхай (Кукунор). Только в эпоху Тан было выяснено истинное положение дел. В 635 генерал Хоу Цзюнь-цзи, отвечавший за карательную экспедицию против одного тибетского племени, выдвинулся к озеру Джарин-Нур и, изучив местность, указал, что исток Желтой реки находится там. То, что Хуанхэ действительно берет свое начало рядом с этим озером, а точнее, немного западнее от него, было подтверждено затем Лю Юань-дином, который был послан послом к тибетцам в 822. Видимо, Хоу Цзюнь-цзи и Лю Юань-дин не смогли распознать, что Желтая Река делает огромную дугу вокруг области г. Цзиши, но в остальном их представления были совершенно правильными. В 1280 Хубилай-хан послал научную экспедицию под руководством Ду Ши [2], чтобы окончательно разобраться в вопросе об истоке Хуанхэ, и ее результаты были отражены в 1300 географом Пань Ан-сяо в «Хэ юань цзи» («Записки об истоке [Желтой] реки»).
 
Путешествие, существенно расширившее знания китайцев о землях к западу от страны, было совершено даосским адептом и алхимиком Цю Чан-чунем (1148–1227), который был вызван к двору Чингис-хана и затем послан в Афганистан. Описание данного путешествия, проходившего в 1221– 1223, вышло под заглавием «Чан-чунь чжэнь жэнь си ю цзи» («Записки о путешествии на запад истинного человека Чан-чуня»). Оно было подготовлено секретарем Цю Чан-чуня, Ли Чжи-чаном, который «хранил записи всего, что было пережито во время поездки». Ли Чжи-чан тщательно регистрировал все препятствия, с которыми им пришлось столкнуться – горные переходы, переправы через реки, блуждания по бездорожью и т.п., а также описывал особенности климата, растительности, жизни птиц и насекомых, одежды и питания населения и т.д. Во время перехода через Монголию и Центральную Азию группа Цю Чан-чуня провела наблюдения затмения и измерила тень гномона при солнцестоянии севернее точки, достигавшейся предыдущими китайскими астрономами.
 
Важное значение имеют географические наблюдения Угусунь Чжун-дуаня, цзиньского татарина, который по возвращении из миссии к Чингис-хану в 1222 написал «Бэй ши цзи» («Записки о посольстве на Север»). Не менее значим труд «Си ю лу» («Записи о путешествии на Запад», 1225) государственного деятеля и астронома Елюй Чу-цая (1190–1244), который сопровождал Чингис-хана в экспедиции в Персию в 1219–1224.
 
Одним из величайших китайских путешественников был Сюй Ся-кэ (1586–1641). Начиная с 1607 свыше тридцати лет он странствовал по наиболее уединенным и диким частям империи, терпя множество невзгод и страданий. Ему приходилось подолгу голодать, а дважды его ограбили. Часто Сюй Ся-кэ помогали местные ученые или монахи, которые заказывали ему написание истории их монастырей. Во время путешествий он ежедневно записывал свои наблюдения. Часть из них была потеряна еще при жизни автора, поскольку он часто раздавал записи своим знакомым, которые их не возвращали. Сюй Ся-кэ умело анализировал топографические детали. В частности, он тщательно отмечал измеренные расстояния в ли [10]. Ему принадлежит введение в географическую науку некоторых специальных терминов, взятых из обыденного языка, например «лестница» (ти [3]) в значении «ступенчатые террасы» и «равнина» (пин [2]) в значении «плато». Он отметил некоторые закономерности в расположении горных и речных систем на территории Китая, до того неизвестные.
 
Главные научные достижения Сюй Ся-кэ были следующими. Во-первых, он показал, что р. Цзиньшацзян является верхними водами Янцзы, что долго было неизвестным из-за огромного обхода, который она делает вокруг гор Лунаньшань к югу от Нинъюань. Во-вторых, установил, что Нуцзян (Салуин) и Ланьцанцзян (Меконг) были отдельными реками. В-третьих, открыл истинный исток Западной реки (Сицзян) в Гуйчжоу в Гуандуне.
 
Летописи упоминают о грандиозной морской экспедиции, совершенной по повелению Цинь Ши-хуана. Она была послана в Восточное море с целью найти острова Блаженных, где растет трава бессмертия. В состав экспедиции входило несколько тысяч юношей и девушек, а возглавлял ее даос Сюй Фу. Назад все они не вернулись. Как предполагают некоторые современные историки, Сюй Фу вместе со своими спутниками мог высадиться на берегах Японии и основать там колонию.
 
В период с 1405 по 1433 китайская эскадра под руководством адмирала Чжэн Хэ (1371–1434) совершила семь дальних плаваний через Южно-китайское море в Индийский океан, которые привели к значительному увеличению китайских географических знаний. Как отмечал сам Чжэн Хэ в своей мемориальной надписи, во время этих плаваний он посетил в целом «более тридцати стран больших и малых», в т. ч. Вьетнам, Камбоджу, Яву, восточную Суматру, Сиам, Цейлон, Индию, Ормуз, Аден, Могадишо и др.
 
О плаваниях адмирала Чжэн Хэ сохранились многочисленные документальные свидетельства. Это прежде всего отдельные главы в «Мин ши лу» («Записи об истории [эпохи] Мин»), которая составлялась по ходу событий и без строгой цензуры, и в «Мин ши» («История [эпохи] Мин»), написанной между 1678 и 1739 придворными историографами во главе с Чжан Тин-юем. До наших дней дошли три книги, написанные в 1416–1436 участниками походов Ма Хуанем, Гун Чжэнем и Фэй Синем.
 
Китайский мусульманин Ма Хуань был назначен в 1413 переводчиком (тун ши) во флотилию и принял участие в трех экспедициях (1413–1415, 1421–1422/3, 1431–1433). Между 1416 и 1451 он написал «Ин я шэн лань» («Пленительные виды/Полный обзор океанских берегов»). Ма Хуань описал 19 стран, которые лично посетил. Он касался местных обычаев, государственного устройства, торгового дела, продукции и проч. В XV в. сочинение Ма Хуаня было издано ученым Чжан Шэном (1442–1517), который его сократил и внес множество искажений.
 
Гун Чжэнь 3 года был писцом во флотилии Чжэн Хэ. Свое сочинение «Си ян фань го чжи» («Описание иностранных государств Западного океана») он написал между 1432 и 1434. Это сочинение долго считалась утраченным, но в 1950 г. был обнаружен его экземпляр. Гун Чжэнь составил описания 20 стран. Возможно, сведения о походе Чжэн Хэ, приводимые в «Мин ши» («История [эпохи] Мин»), были отчасти заимствованы у Гун Чжэня.
 
Фэй Синь (1388–1436?) написал «Син ча шэн лань» («Пленительные виды/Полный обзор [с ведомых] звездами судов») в 1433–1436 и опубликовал в 1436, спустя три года после возвращения из последней экспедиции. В целом он участвовал в трех экспедициях (1409–1411, 1417–1419, 1431–1433). В первой части своего сочинения он написал о том, что видел сам, а во второй – что узнал на основании сведений, полученных тем или иным путем, многое заимствовав из трудов Ма Хуаня и Гун Чжэня. Он описал 40 стран. В его книге говорится о главнейшем достижении флота Чжэн Хэ – посещении восточных берегов Африки.
 
На основе сведений из этих и других источников было создано еще несколько книг. В частности, ученик философа Ван Ян-мина Хуан Син-цзэн (1490–1540) написал в 1520 «Си ян чао гун дянь лу» («Документальные записи об [странах]-данниках империи на Западном океане»), который был напечатан только в XIX в. О походе Чжэн Хэ повествовал роман «Си ян цзи» («Записки о Западном океане»), впервые опубликованный в 1597.
 
Книги участников экспедиций полны информации о людях и природных богатствах посещенных мест, но не содержат никаких карт. Однако известно, что одной из задач экспедиций было составление карт. Как писал Фэй Синь, находясь в плавании, он лично чертил карты. Они не сохранились до наших дней, как и все карты, составленные во время экспедиций. Видимо, таких карт было множество, поскольку также немало карт XV–XVII вв. было основано на данных экспедиции Чжэн Хэ. Так, например, в «У бэй чжи» («Трактат о военной подготовке»), написанном в 1628 Мао Юань-и и сохранившемся до наших дней, содержатся морские карты, зарисованные на основе атласа «Чжэн Хэ хан хай ту» («Изображение морских путей Чжэн Хэ»), составлявшегося в первой трети XV в. и частично отражающего маршрут флотилии адмирала Чжэн Хэ. Среди них есть карта, на которой отмечен путь флотилии вдоль берегов Восточной Африки.
 
Эти мореходные карты не используют сеточную систему Пэй Сю и содержат надписи, указывающие показания компаса по трассам путешествия, отмечая в двухчасиях расстояния и все важные ориентиры вдоль берега, как-то: камни, мелководья, приливы, приюты, которые могли использоваться матросами, и т.п. На верху отмечен восток. Эти карты соответствуют европейским портоланам не только по природе, но и по датировке. Единственное различие в том, что они дают показания компаса словесно, а не рисунком румбовых линий. Тщательная экспертиза показывает, что они достигают высоких стандартов точности, учитывая, что точность 5° должна рассматриваться как превосходная для лоцманов начала XV в.
 
В указанной литературе и других текстах об экспедициях Чжэн Хэ о нем самом пишется немного. Он родился в знатной мусульманской семье, проживавшей в уезде Куньян в пров. Юньнань. Его первоначальное имя Ма Сань-бао. В 1382, после освобождения Юньнани от монголов китайскими войсками, Чжэн Хэ был оскоплен и попал в услужение к Чжу Ди, сыну императора Чжу Юань-чжана (Тай-цзу). Чжэн Хэ продолжал служить Чжу Ди и тогда, когда тот стал императором Чэн-цзу. За военные заслуги он был произведен в высшие евнухи (тай цзянь). Когда стал подготавливаться флот для морских экспедиций, Чжэн Хэ был назначен адмиралом. После завершения последней экспедиции Чжэн Хэ умер в Нанкине.
 
Как указано в «Мин ши» (цз. 304), поводами для всех семи путешествий было то, что, во-первых, «Чэн-цзу предполагал, что Хуй-ди (император Чжу Юнь-вэнь, свергнутый Чэн-цзу) бежал за море, и хотел поймать его», а во-вторых, он «стремился продемонстрировать чужеземным странам силу своих войск, а также богатство и мощь Китая». Однако поиски Хуй-ди не могли быть поводом для экспедиций. Как известно, Чжу Юнь-вэнь после поражения ушел в буддийский монастырь, где и провел остаток жизни. Ма Хуань, Фэй Синь и Гуа Чжэнь не упоминают о его розыске. Что касается второго повода, то авторы «Мин ши», скорее всего правы. Мнение Ма Хуаня о целях экспедиции сходно. Он писал, что император хотел, чтобы не было никого, «кто бы не знал своего государя», а другой целью была торговля. И действительно, могучий китайский флот должен был внушить уважение правителям других стран. Во всех посещенных странах китайцы налаживали дипломатические и торговые связи, а по пути следования основывали большие фактории и базы.
 
В «Мин ши» (цз. 304) отмечается, что в первое плавание Чжэн Хэ отправился на 62 больших кораблях. Однако в средние века в Китае каждый большой корабль сопровождался еще 2–3 малыми. Так, Гун Чжэнь говорит о вспомогательных судах, которые везли воду и продовольствие. Самые большие корабли, как указывается в «Мин ши», имели в длину 44 чжана [4] и в ширину 18 чжанов [4], а корабли поменьше – 37 и 15. Цифры, возможно, преувеличены. В эпоху Мин чжан [4] = 3,11 м, а в эпоху Цин = 3,2 м. Какая из этих величин имелась в виду – неизвестно. Таким образом, размеры кораблей в метрах составляли соответственно 137/141 на 56/57,5 и 115/118,5 на 46,5/48. Корабли были двух- трех- и четырехмачтовые. Паруса были сделаны из тростниковых плетенок. При штиле можно было передвигаться на веслах, которых было до 20 на каждом корабле. Корпус делался из отсеков, на корме имелся жесткий руль, а на носу – металлический якорь. Часть кораблей была оснащена пушками. В «Мин ши» (цз. 304) сказано, что в первую экспедицию Чжэн Хэ взял 27800 офицеров и солдат. Согласно Фэй Синю, в третьей экспедиции участвовало 27000 человек. Известно, что в четвертой экспедиции на кораблях находилось 25000, а в последней – 27550 человек. Для сравнения, во второй экспедиции Колумба в уже открытые им земли участвовало 17 кораблей, на которых находилось всего 1500 человек.
 
Все семь экспедиций Чжэн Хэ начинались выходом из гавани Люцзяцзян в устье Янцзы. Конечным пунктом первых трех экспедиций, проходивших в 1405–1407, 1407–1409 и 1409–1411, был Каликут на юге Малабарского берега в Индии. Маршруты различались незначительно и в целом не были незнакомыми для китайских мореплавателей.
 
В четвертой экспедиции 1413–1415, ставшей новым этапом в истории китайского мореходства, было совершено плавание из Каликута к островному г. Ормузу, богатейшей гавани в Ормузском проливе, располагающемся перед входом в Персидский залив. Чжэн Хэ достиг его в 1414 с эскадрой в 60 кораблей. Миссия оказалась успешной. Правитель Ормуза принял грамоты Чэн-цзу и преподнес Чжэн Хэ ценные дары. Во время четвертой экспедиции было послано посольство в Бенгалию. Оно доставило в Китай жирафа, которого в Бенгалию индийские моряки ранее привезли из Африки. Так в Китае впервые познакомились с этим «диковинным» зверем.
 
Во время пятой экспедиции 1417–1419 Чжэн Хэ, дойдя до Ормуза, направился затем к расположенному на юге Аравийского полуострова г. Адену, от которого через Баб-эль-Мандебский пролив, являющийся входом в Красное море, приплыл в порт г. Берберы на северо-западе Сомалийского полуострова. Затем, огибая этот полуостров, флотилия оказалась у восточных берегов Африки, побывала в Могадишо, Брава и др. и весной 1418 приплыла в Малинди, располагающийся у устья р. Галана. Таким образом, китайские моряки посетили африканские берега ровно на 80 лет раньше португальца Васко да Гама, который от Малинди, достигнутого 14 апреля 1498 г., совершил плавание через Индийский океан в Каликут. Возможно, часть флотилии Чжэн Хэ входила в Красное море.
 
Маршрут шестой экспедиции 1421–1422 практически не отличался от пятой. Во время седьмой экспедиции 1431–1433 Чжэн Хэ, видимо, дошел лишь до Ормуза. Возможно, некоторые участники посетили Мекку.
 
Согласно «Мин ши» (цз. 304), во время всех семи экспедиций корабли Чжэн Хэ «поочередно обошли все иноземные страны» и при этом «объявлялись указы императора и подносились подарки местным властям, а если те не подчинялись, то их подавляли военной силой». Как было подсчитано современными исследователями на основе сохранившихся записей, в целом главной эскадрой было посещено 56 стран. Однако невозможно подсчитать все территории, на которых побывали отдельные флотилии, часто отделявшиеся от главной эскадры.
 
Благодаря экспедициям Чжэн Хэ были налажены торговые связи с многими государствами вдоль побережья Юго-Восточной Азии, Юго-Западной Азии и Африки. Было установлено господство Китая на морских путях части Тихого и Индийского океанов. Во время этих экспедиций изучались, описывались и картографировались посещенные ими территории, что дало неоценимые данные для географической науки. Однако усилившаяся в 30–50 гг. XV в. феодальная знать начала ставить препятствия для развития дипломатических и торговых отношений с зарубежными странами. В 1436 был издан указ о запрещении плаваний в заморские края и прекращении строительства кораблей для этих целей. При правлении Сянь-цзуна (1465–1487) было отдан приказ о розыске документов, касающихся экспедиций Чжэн Хэ. Многие архивные материалы, связанные с ними, были преднамеренно уничтожены. Так, Лю Да-ся, один из высших чиновников военного ведомства, в архивах которого хранилась часть этих материалов, сжег их, ибо считал, что они содержат лживые сведения. В начале XVI в. среди китайских чиновников окончательно закрепилось мнение, что на экспедиции ушло много денег, но они не принесли никакой пользы государству.
 
Автор: Еремеев В.Е. 
 
Негативное отношение в собственном отечестве к великим достижениям китайских мореходов начала XV в. привело к значительному опозданию в их адекватной оценке на Западе, где только в XX в. благодаря усилиям европейских синологов (W. Rockhill, 1914–1915; J.J.L. Duyvendak, 1933, 1938, 1939, 1949; P. Pelliot, 1933, 1934, 1936; А.А. Бокщанин, 1959, 1962, 1965, 1968; J.V.G. Mills, 1970; J. Needham, 1971) был осознан масштаб пионерского освоения Китаем мирового океана и вклада в создание близкого к реальности изображения земной поверхности. Неожиданное обнаружение множества китайских приоритетов, достигнутых в эпоху великих географических открытий, в особенности в сфере судостроительных технологий, навигационных приборов, морских и небесных карт, лоций и, по-видимому, в свое время удачно освоенных западными картографами и мореходами, привело даже к появлению экстравагантной гипотезы Г. Мензиса (G. Menzies, 2002, рус. пер.: 2004) об открытии флотом Чжэн Хэ в предпоследней шестой экспедиции 1421–1423 впервые в истории человечества всего мира в целом, т.е., помимо Африки, Южной и Северной Америки, Австралии и даже Антарктики. В качестве одного из аргументов Г. Мензис процитировал текст мемориальной плиты, выгравированной по приказу Чжэн Хэ перед последним седьмым плаваньем в 1431 и обнаруженной в пров. Фуцзянь в 1930 (англ. пер.: J.J.L. Duyvendak, 1939), где сказано, что за шесть предыдущих экспедиций были посещены более трех тысяч западных стран. Дж. Нидэм, Р. Холл и Л. Леват, сочтя данное число невероятным, признали его опиской писца или гравировщика и приняли конъектуру «тридцать», т.е. «три десятка» вместо «трех тысяч». Однако слишком ответственные обстоятельства создания мемориальной плиты, помещенной в храм покровительницы моряков Небесной владычицы (Тянь-хоу), и сам каменный характер ее материала не позволяют поверить в простую ошибку, тем более, что доподлинно известно о почти в два раза большем количестве посещенных стран. В разбираемом панегирическом контексте естественнее было бы ожидать преувеличения, нежели приуменьшения. Так или иначе границы проникновения на запад носителей китайской цивилизации в эпоху ее высшего самобытного развития при династии Мин (1368–1644) еще нуждаются в уточнении, главным образом в сторону расширения.
 
В средневековом Китае успешно развивалась и историческая география. В частности, Шуй Ань-ли в период Юань-фу (1098–1100) составил «Ли дай ди ли чжи чжан ту» («Простое, как на ладони, изображение принципов земли в последовательности эпох») из 44 карт в исторической последовательности от «времен Ди-Ку»  до тогдашней современности. В целом за восемь столетий от создания атласа Шуй Ань-ли в середине эпохи Сун до конца империи с падением династии Цин сохранилось более десятка ксилографированных географических атласов.
 
Итоговой для цинской географии и картографии стала публикация в 1863 «Дай Цин и тун юй ту» («Изображение всей [империи в эпоху] Великой Цин») Ян Шоу-цзином (1839–1915), который после крушения империи сделался советником первого президента Китая Юань Ши-кая (1859–1916). Обобщением огромного массива знаний, накопленных традиционной наукой в географии и смежных дисциплинах, обозначаемых термином юй ди («территории и земли»), стал самый капитальный труд Ян Шоу-цзина «Ли дай юй ди ту» («Изображение территорий и земель в последовательности эпох») в 34 книгах. Обладавший второй ученой степенью цзюй жэнь, бывший знатоком классической литературы и прекрасным каллиграфом, Ян Шоу-цзин использовал старинный метод Цзя Даня гу мо цзинь чжу («древнее – черной тушью, современное – красной киноварью»), маркировав архаические и старые названия черным цветом, а новые – красным.
 
В республиканский период (1912–1949) китайская картография стала активно перестраиваться по западным стандартам, типичными примерами чего могут служить атласы «Цзуй-синь Чжун-хуа син-ши и-лань ту» («Новейшее изображение с общим описанием ландшафтов Китая». Шанхай, 1931) Хун Мао-си и «Чжунго фэнь шэн синь ту» («Новое изображение Китая с делением на провинции». Шанхай, 1936) Дин Вэнь-цзяна и др. К последнему атласу даже прилагались двуцветные очки (для разных глаз – разного цвета: красного и синего/зеленого) со стереоскопическим эффектом, предназначавшиеся для получения объемного образа территории Китая и некоторых сопредельных стран при созерцании специальной карты.
 
Тогда же продолжались и исторические исследования отечественной географии и картографии. На основе труда Ян Шоу-цзина и др. источников также в Шанхае в 1922 Су Цзя-жун опубликовал атлас «Чжунго ди-ли янь-гэ ту» («Изображение поэтапного развития принципов земли/географии Китая»), который затем переиздавался в 1925, 1930, 1936. В 30-е гг. по инициативе выдающегося историка Гу Цзе-гана (1893–1980) было организовано Научное общество «Даров Юя» (Юй гун сюэ хуй), ставившее своей целью усовершенствовать достижения предшествующей исторической географии и картографии, что, однако, не увенчалось успехом из-за недостатка финансовых средств и начала японской агрессии.
 
Подобный план реанимировался после образования КНР, для чего в 1954 был создан и в 1955 начал действовать в Пекине включенный в систему Китайской академии наук Комитет по переработке и перерисовке «Изображения территорий и земель в последовательности эпох» Ян Шоу-цзина (Чун-бянь гай-хуй Ян Шоу-цзин «Ли дай юй ди ту» вэйюаньхуй) во главе с известными историками Фань Вэнь-ланем и У Ханем. В результате долголетней деятельности многих специалистов, предполагавшей учет последних, прежде всего археологических и палеографических, открытий и консультации с различными научными учреждениями, было осуществлено не столько исправление и дополнение труда Ян Шоу-цзина, сколько создание нового историко-географического атласа. В 1974 впервые увидел свет восьмитомник «Чжунго лиши диту цзи» («Собрание исторических карт Китая»), однако это издание носило закрытый характер («для внутреннего пользования» – нэй бу) и отличалось значительным числом ошибок. Поэтому теперь первым считается издание данного восьмитомника под общей редакцией профессора Фуданьского университета (Шанхай) Тань Ци-сяна в Шанхае в 1982. В 1985 он был там же переиздан и в настоящее время представляет собой наиболее полный и авторитетный свод исторических данных по традиционной китайской географии и картографии.
 
Автор: Кобзев А.И. 
 
Источники: 
Каталог гор и морей (Шань хай цзин) / Предисл., пер. и коммент. Э.М. Яншиной. М., 2004; Философы из Хуайнани: Хуайнаньцзы / Пер. Л.Е. Померанцевой. М., 2004.
 
Литература:
Багров Лео. История картографии. М., 2004; Бергер Я. Древние китайские путешественники в Индию // Земля и люди: географический календарь. 1959; Бичурин Н.Я. (Иакинф). Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение. СПб., 1840; Бокщанин А.А. Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв. М., 1968. Зайчиков В.Т. Географическая наука в Китае // Природа, 1954, № 10; Зайчиков В.Т. Путешественники древнего Китая и географические исследования в Китайской Народной Республике. М., 1955; Марко Поло. Книга о разнообразии мира. М., 2005; Масиброда В.Е. Из истории китайской картографии // Вопросы географии, 1958, сб. 42: Картография, с. 178–188; Мензис Г. 1421 – год, когда Китай открыл мир. М., 2004; Постников А.В. Развитие картографии и вопросы использования старых карт. М., 1985, с. 59–66; Свет Я.М. По следам путешественников и мореплавателей Востока. М., 1955, с. 7–61, 100–148; Чжан Сюань. Мореходство в древнем Китае. М., 1960; Чжунго гудай дили-сюэ цзянь ши (Краткая история географической науки древнего Китая). Пекин, 1962; Encyclopaedia of the History of Science, Technology, and Medicine in Non-Western Cultures / Ed. Helaine Selin. Dordrecht-Boston-London: Kluwer Academic Publishers, 1997; Kuei-Sheng Chang. The Han maps: New Light on Cartography // Imago mundi. 1979, vol. 31, p. 9–18; Needham J. Science and Civilisation in China. Cambridge. Vol. III. 1959; Nelson H. Maps from Old Cathay (Two Millennia of Chinese cartography) // Geogr. Mag., 1975, vol. 47, p. 702–711; Ronan C.A. The Shorter Science and Civilisation in China: An abr. of Joseph Needham’s orig. text. Vol. 2. Cambridge, 1981.
 
Сост. библ.: Еремеев В.Е. 
 
Источники:
Гу цзинь ту шу цзи чэн (Полное собрание древних и современных изображений и писаний). Шанхай, 1934; Чжан Се. Дун си ян као (Исследование Восточного и Западного океанов). Шанхай, 1937; Фэй Синь. Син ча шэн лань цзяо-чжу («Пленительные виды / Полный обзор [с ведомых] звездами судов» со сверкой и комментариями) / Св. и комм. Фэн Чэн-цзюнь. Пекин, 1954; Ма Хуань. Ин я шэн лань цзяо-чжу («Пленительнее виды / Полный обзор океанских берегов» со сверкой и комментариями) / Св. и комм. Фэн Чэн-цзюнь. Пекин, 1955; Чжао Жу-ши. Чжу фань чжи цзяо-чжу («Трактат обо всех варварах» со сверкой и комментариями) / Св. и комм. Фэн Чэн-цзюня. Пекин, 1956; Гун Чжэнь. Си ян фань го чжи (Трактат о варварских государствах Западного океана). Пекин, 1961; Чжэн Хэ хан хай ту (Изображение мореплаваний Чжэн Хэ). Пекин, 1961; Син Шу-чжи. Юй гун синь цзе («Дары Юя» в новом разъяснении). Пекин, 1968; Чжунго лиши диту цзи (Собрание исторических карт Китая) / Сост. Тань Ци-сян и др. Кн. 1–8. Шанхай, 1985; Цзяньмин Чжунго лиши диту цзи (Сжатое собрание исторических карт Китая) / Сост. Тань Ци-сян и др. Пекин, 1996; Описание путешествия даосского монаха Чан-Чуня на запад (Си-ю-цзи, или Описание путешествия на Запад) / Пер. Палладия [П.И. Кафарова] // Труды членов Российской духовной миссии в Пекине. Т. IV. СПб., 1866, с. 259–434; Дневник Фань Шао-куйя. Из путешествия на запад / Пер. П.Попова // Записки Императорского русского географического общества, общ. геогр. СПб., 1875. Т. V, с. 141–211; Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I–III. М., Л., 1950–1953; Материалы по истории сюнну (по китайским источникам) / Пер. В.С.Таскина. Вып. 1, 2. М., 1968, 1973; Малявкин А.Г. Историческая география Центральной Азии (материалы и исследования). Новосибирск, 1981; Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). Т. IV / Пер. Р.В.Вяткина. М., 1986, с. 153–224; Го юй (Речи царств) / Пер. В.С.Таскина. М., 1987; Материалы по истории кочевых народов в Китае III–V вв. Вып. 1–3. М., 1989–1992; Люйши чуньцю (Вёсны и осени господина Люя) / Пер. Г.А.Ткаченко. М., 2001; Rockhill W. Notes on the Relations and Trade of the China with Eastern Archipelago and the Coast of Indian Ocean in the XV Century// T’oung Pao. Leide, 1914–1915. Vol. XV–XVI; Waley A. (tr.). Travels of an Alchemist. L., 1931; Pelliot P. Mémoires sur les coutumes du Cambodge de Tcheou Ta-kouan. P., 1951; Groeneveldt W.P. Notes on the Malay Archipelago and Malacca Compiled from Chinese Sources. Djakarta, 1960; Ma Huan. Ying-yai sheng-lan: The Over-all Survey on the Ocean’s Shores (1433)/ Tr. by J.V.G.Mills. Cambridge, 1970; Fei Xin. Marvellous Visions from the Star Raft (Xing-cha sheng-lan) / Tr. by J.V.G.Mills. Wiesbaden, 1996.
 
Литература:
Боровкова Л.А. Запад Центральной Азии во II в. до н.э.–VII в. н.э. (историко-географический обзор по древнекитайским источникам). М., 1989; она же. Царства «западного края» во II–I веках до н.э. (Восточный Туркестан и Средняя Азия по сведениям из «Ши цзи» и «Хань шу»). М., 2001; Васильев К.В. «Планы Сражающихся царств». М., 1968; Доронин Б.Г. Столичные города Китая. СПб., 2001; Исаева М.В. Представления о мире и государстве в Китае в III–VI веках н.э. (по данным «нормативных историописаний»). М., 2000; Магидович И.П. Очерки по истории географических открытий. М., 1957; Прохорова Н.В. Китайские традиционные представления о пространстве в современной геополитике / XXXVI НКОГК. М., 2006, с. 180–186; Свет Я.М. Великий землепроходец Чжан Цянь (О китайском путешественнике и географе II в. до н.э.) // Знание – сила. М., 1955, № 3, с. 7–11; он же. Дальние плавания китайских мореходов в первой половине XV века // Вопросы истории естествознания и техники. Вып. 3. М., 1957; он же. За кормой сто тысяч ли. М., 1960; Скачков К.А. О географических познаниях китайцев // Известия Русского географического общества. СПб., 1866. Т. II, с. 105–120; Словарь географических названий Китая / Сост. Я.А. Миропольский, Г.Е. Тихонова. Т. 1–3. М., 1982; Федчина В.Н. Китайский путешественник XIII в. Чан Чунь // Из истории науки и техники Китая. М., 1955, с. 172–181; Чжао Нюлань. О главе «Дары Юя» («Юй гун») в «Книге преданий» («Шаншу») // XI НКОГК. Ч. I. М., 1980, с. 54–60; Чу Шао-тан. География нового Китая. М., 1953; Шефер Э. Золотые персики Самарканда. М., 1981; Юрченко А.Г. Книга Марка Поло: записки путешественника или имперская космография. СПб., 2007; Ван Чэн-цзу. Чжунго дили-сюэ ши (сянь Цинь чжи Мин Дай) (История китайской географической науки (от доциньских [времен] до эпохи Мин)). Пекин, 1988; Ван Юн. Чжунго дили-сюэ ши (История китайской географической науки). Чанша, 1938, Шанхай, 1955; Найто Торадзиро. Дили-сюэцзя Чжу Сы-бэнь (Географ Чжу Сы-бэнь) / Пер. Ху Хань // Голи Бэйпин тушугуань гуанькань (Бюллетень Государственной Пекинской библиотеки). Пекин, 1932, март–апрель; Чжай Чжун-и. Чжунго гудай дили-сюэцзя цзи люйсин-цзя (Древнекитайские географы и путешественники). Цзинань, 1964; Duyvendak J.J.L. The True Dates of Chinese Maritime Expeditions in the Early XV Century // T`oung Pao. Leide, 1939. Vol. 34, livre 5; idem. China`s Discovery of Africa. L., 1949; Fuchs W. Die Ausgaben des Ming-Atlasses Kyang-yü-t`u // Ман-Сэн ши ронсю (Сборник работ по истории Маньчжурии и Кореи). Сеул, 1934; Herrmann A., Ginsburg N. An Historical Atlas of China. Chicago, 1966; Needham J. Science and Civilisation in China. Vol. IV, pt. 3. Cambridge, 1971; Pelliot P. Les grands voyages maritimes chinois au début du XVe siècle // T`oung Pao. Leide, 1933. Vol. 30; Purcell V. The Chinese in Southeast Asia. L., N.Y., Toronto, 1951; Wiethoff B. Die chinesische Seeverbotspolitik und der private Uborseehandel von 1368 bis 1567. Hamburg, 1963.
 
Сост. библ.: Кобзев А.И.
 
Ст. опубл.: Духовнаякультура Китая: энциклопедия: в 5 т. / гл. ред. М.Л. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. — М. : Вост. лит., 2006–. Т. 5.Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образование / ред. М.Л. Титаренко и др. — 2009. — 1055 с. С. 226-249.