Се Тяо

謝脁, Се ТяоСе Сюань-хуй. 464, уезд Янся обл. Чэньцзюнь (совр. уезд Тайкансянь пров. Хэнань) — 499. Один из ведущих представителей поэтич. течения Юн­мин ти (Поэзия в стиле юнмин) и крупнейших поэтов посл. столетия эпохи Шести династий (Лю-чао, III—VI вв.).
 
Два жизнеописания Се Тяо содержатся в двух офиц. историографич. соч. — «Нань Ци шу» («Книга [об эпохе] Южная Ци», цз. 47) Сяо Цзы-сяня (489— 531) и «Нань ши» («История Южных [династий]», цз. 19) Ли Янь-шоу (618?— 678?). Он принадлежал к могуществ. южн. аристократич. клану (чэньцзюнь- ские Се) и приходился дальним родственником Се Лин-юню — основополож­нику пейзажной лирики (шань-шуй ши ‘стихи/поэзия гор и вод’). Несмотря на столь знатное происхождение, доступ ко двору и прочные дружеские связи с принцами дома Сяо — правящего семейства дин. Южная Ци (479—501), жиз­ненный путь Се Тяо складывался весьма непросто. Лишенный каких-либо ам­биций, человек редкой для знати того времени внутр. скромности и душевной чистоты, он по каким-то непонятным причинам вызывал постоянное раз­дражение венценосных особ. Большая часть его служебной карьеры прошла на периферии, где он занимал руководящие посты уездного и обл. уровня, назначение на к-рые было для него знаком августейшей немилости. Но имен­но периоды опалы оказались наиболее плодотворными для Се Тяо как поэта. Самым показательным в этом отношении стал год (495/96) губернаторства в обл. Сюаньчэн (на востоке совр. пров. Аньхой), когда были созданы его луч­шие поэтич. произведения. Погиб Се Тяо по трагич. случайности: оказавшись невольным свидетелем готовящегося заговора, он был казнен по доносу его участников, испугавшихся, что их планы стали известны стороннему лицу. Поэтич. наследие Се Тяо состоит из неск. циклов культовых песнопений (гун юэ), более 100 лирич. произведений (15 — в жанре юэфу, остальные — собст­венно стихи-ши) и 9 од-фу. Кроме его «Се Сюаньчэн цзи» («Собрание про­изведений Се [из] Сюаньчэна»), составл. в XV—XVI вв. и входящего в сводные изд. Чжан Пу (1602-1641) и Дин Фу-бао (1874-1952; публ. 1916), существует неск. совр. коммент. изданий его сочинений. Лирич. произведения Се Тяо представлены также в сводах Дин Фу-бао (публ. 1964) и Лу Цинь-ли (1911— 1973), одич. — в своде Янь Кэ-цзюня (1762-1843).
 
Се Тяо ярче всего проявил себя как поэт-лирик, мастер «малых» (четверости­шия и восьмистишия) стихотв. форм, что специально оговаривается в его жизнеописаниях. В лирике Се Тяо нашли отражение все тематич. группы поэ­тич. течения Юнмин ти, включая стихотв.-панегирики, посвященные при­дворным церемониям, произведения на даос. и буд. темы, любовную лирику. Ярким примером его стихотв.-панегириков и одновременно типичным тво­рением Поэзии в стиле юнмин являются четверостишия из цикла «Юнмин юэ ши шоу» («Десять песен Вечного просветления»), созданные как пиршествен­ные экспромты: «Августейшие планы царят надо всею страною, / Импера­торский ветер достиг запредельных пучин. / Нам единственной музыкой ста­нут теперь эти песни, / Вновь священным не быть даже древним напевам „Сяньчи“!» (1-е стихотв. цикла).
 
Однако подобные стихотворения резко отличаются от остальной лирики Се Тяо. В гамме эмоций поэта преобладают разочарование и пессимизм, а внутр. облик его лирич. героя соткан из бесконечных колебаний и сомнений, по­исков то сиюминутной дух. опоры, то смысла человеч. бытия. Из «Чоу Ван Цзиньань ши»: «Уже рассвело, но в тумане едва различимы строенья, / Солн­це заходит, и стены окрашены светом кровавым. / С грустью смотрю, как тро­пинка, теряясь из глаз, уходит, / Сотни и сотни сомнений душу сжимают кош­маром» («Пью вино вместе с [господином] Ваном [из] Цзиньани»).
 
В лирике Се Тяо доминирует тема разлуки — будь то разлука возлюбленных или друзей. Его любовная лирика не просто варьирует ситуацию женского одиночества, восходящую к песенному фольклору и ставшую наиболее рас­пространенным сюжетом в авторской поэзии любви, но и придает этой си­туации оттенок полной безысходности (напр., «Ван сунь ю»): «Зеленые тра­винки сплелись, как нити шелка, / Повсюду на деревьях бутоны заалели. / И нет уже сомнений, что милый не вернется, / А если и вернется — цветы опасть успеют» («[На тему] „Путешествие княжеского внука“»).
 
Такой же безысходностью проникнуты и стихотв. послания к друзьям, многие из к-рых были созданы во время проводов. Поэт прощается с друзьями так, словно видит их в последний раз. Постоянно повторяется мысль, что отныне им удастся встретиться только во сне. Из «Юй Цзян шуйцао чжи Ганьбинь си»: «Над горами восходит, аромат источая, луна, / Друг мой давний себя утешает прозрачным вином. / <.. .> / Нам отныне придется жить в разных мес­тах, / И свидания ждать, уповая лишь только на сон» («Развлекаюсь, достиг­нув вместе с чиновником-шуйцао Цзяном отмели Ганьбинь»; др. назв.: «Бе Цзян шуйцао» — «Прощаюсь с чиновником-шуйцао Цзяном»).
 
Себя самого Се Тяо нередко, вопреки его реальному возрасту, изображает как человека преклонных лет, к-рому если что и осталось в жизни, так это вкусить мимолетное очарование весеннего вечера. Из «Ло жи тун Хэ ицао сюй ши»: «Простерлись-раскинулись тени громоздких строений, / Призывно-щедро многоцветие шелковых тканей. / И ветер, прокравшийся к водам Небесной пучины, / Цветов островки то раздвинет, то снова сдвигает. / <...>/ Наполним же чары и больше терзаться не станем, / Что пряди волос, как пожухлые стебли, свисают» («На закате солнца греемся вместе с чиновником-ицао Хэ»). Гл. источником душевных страданий Се Тяо были его неудачи на служебном поприще, недооценка его способностей сильными мира сего, из-за чего он не мог реализовать себя как конф. благородная личность. Из «Ши чжи Сюань-чэнцзюнь ши»: «Вот, купаясь в потоках августейших щедрот, / Что сановные цапли, чины приближаются к трону. / Мудрецы государя, заветы и нравы блюдя, / Словно повар искусный, готовят правленья законы. / Но зачем вос­певать, что творится за тысячу верст, / Раз тебе самому в тех делах ни малей­шего проку?!» («Приступил к [служебным обязанностям] в области Сюань- чэн»). Ощущение собств. ненужности постепенно перерастает в отвращение к офиц. карьере. И так возникает еще больше терзающий душу поэта конф­ликт — между его желанием покинуть службу и чувством долга, повелеваю­щим ему, представителю столь славного и именитого семейства, продолжить деяния предков. Из «Цзин лу е фа»: «В официальных реестрах не счесть моих предков деяний, / А меня лишь мечта об уходе от мира влечет. / Тот, кто нормы блюдет, на дрожащих ногах ковыляет, / Как предел вожделений монаршую милость он ждет. / Я распряг бы коней, только как оправдаться сумею? / Ну так в путь! По дороге постылой вперед!» («Ночью еду по дороге в столицу»).
 
Все эти мотивы сконцентрированы в пейзажных произв. Се Тяо, признавае­мых венцом его лирики. Именно он традиционно считается дух. преемником Се Лин-юня, продолжившим и упрочившим начатую последним стилистич. линию «поэзии гор и вод». Подобно Се Лин-юню, Се Тяо воспроизводит величественную панораму горного ландшафта, делая его воплощением выс­шей красоты и гармонии мироздания, наделяя его аурой таинственности и божественности. Из «Ю Цзинтиншань ши»: «Эти горы теряются где-то в бескрайней дали, / В облаках растворились, уступ за уступом вздымая. / Здесь бежавший от мира найдет вожделенный приют, / Божество и бессмерт­ный, наверное, здесь обитают» («Странствую по горам Цзинтиншань»).
 
Первый отзыв о тв-ве поэта содержится в трактате «Ши пинь» («Категории стихов») Чжун Жуна — не просто современника Се Тяо, но и его личного знакомого. И этот отзыв имеет откровенно критич. звучание: «Очень хорош в написании начала стиха, в конце же часто спотыкается, так как его мысли пылки, а талант слаб. Тем не менее [его произведения] вызывают повсе­местное восхищение у интеллектуалов нового поколения. Тяо неоднократно вместе со мной предавался рассуждениям о стихах. По своей эмоциональ­ности и умению вовремя изменить тон [его устная речь] превосходит его художественные произведения». Чжун Жун отнес Се Тяо к литераторам вто­рой (средней) категории. Большинство последующих лит. критиков склоняются к мнению, что такая позиция Чжун Жуна связана с его неприязненным отношением ко всему течению Юнмин ти, особенно к ее идеологу и вдохно­вителю Шэнь Юэ, с к-рым Се Тяо был очень близок.
 
Вопреки оценке Чжун Жуна, поэзия Се Тяо пользовалась огромной популяр­ностью как среди его современников, так и в дальнейшем. Она широко пред­ставлена в антологиях «Вэнь сюань» («Избранные произведения изящной сло­весности») и «Юй тай синь юн» («Новые напевы Нефритовой башни»), куда вошли соответственно 21 и 16 его стихотворений. Исполненные боли размышления Се Тяо о своей участи благородного человека, не сумевшего по независящим от него причинам выполнить свой гражданский долг, его ду­шевные метания в поисках выхода из острой ситуации — все это оказалось созвучным настроениям интеллигенции в эпоху Тан (618—907) и предвосхи­тило осн. мотивы великой танской лирики. «В поэзии Се Тяо уже были произведения, подобные танским. Достаточно беглого взгляда на собрание его сочинений, чтобы понять это», — отмечает, напр., Янь Юй (2-я пол. XII — нач. XIII в.) в «Цан лан шихуа» («Слова о стихах Бирюзовых волн»). Известно, что Се Тяо был любимым поэтом великого Ли Бо, посвятившего ему серию стихотворений, в т.ч. «Цзинлинчэн Силоу юэ ся инь» («Стихи, сложенные при заходе луны у Западной башни в городе Цзинлин»), «Саньшань ван Цзинлин цзи Инь Шу» («С горы Саньшань смотрю на Цзинлин и [сочиняю] послание к Инь Шу»). В антологию «Гу ши юань» («Источник древних стихов») Шэнь Дэ-цяня (1673—1769) включено 34 стихотв. Се Тяо, т.е. больше, чем произве­дений др. поэтов (за исключением Тао Юань-мина) III—VI вв.
 
Поэтич. наследие Се Тяо — предмет науч. изучения на всем протяжении XX в. Нек-рые ученые упрекают его поэзию в излишней эгоцентричности, считая, что она сфокусирована — в отличие от тв-ва Се Лин-юня — исключительно на его собств. переживаниях. Однако большинство исследователей видят в Се Тяо ведущего поэта посл. трети V — 1-й пол. VI в. Особое внимание, как пра­вило, уделяется его пейзажной лирике в аспекте ее эволюции. Отмечается также влияние на Се Тяо поэзии Бао Чжао и нар. песни, что, по мнению ряда авторов, обусловило своеобразие его тв-ва и придало ему определенную жи­вость. Значительная роль лирике Се Тяо отводится и в истории развития кит. стихосложения. Нередко его называют основоположником танского классич. (регулярного) стиха — синь ти ши ‘стихи нового стиля’.
 
Источники:
Нань Ци шу, цз. 47 / Т 3, с. 825-828; Нань ши, цз. 19 / Т 2, с. 532-534; Жизнеописания Ван Жуна и Се Тяо, с. 173—178; Вэнь сюань / Т. 1 (см. Содерж.); Се Сюаньчэн цзи; Се Сюаньчэн цзи цзяо чжу; Се Сюаньчэн ши чжу; Юй тай синь юн, цз. 4 и 10 / Т. 2—3; лирич. и одич. произв. Се Тяо включены в сводные изд., к-рые в Библиогр. II даны на имена их со­ставителей: Дин Фу-бао 1964, т. 1, с. 798—830; Лу Цинь-ли, т. 2, с. 1413— 1457; Янь Кэ-цзюнь, т. 3, с. 2918—2922; Антология китайской поэзии. Т 1, с. 234—235; Китайская пейзажная лирика III—XIV вв. ..., с. 59—66; Резной дракон..., с. 264—285; Хрестоматия по литературе Китая, с. 211—213; An Anthology of Chinese Verse, р. 159—165; Chinese Poetry..., 1976, р. 202—209; Die Chinesische Anthologie... Vol. 1 (см. Содерж.); New Songs from a Jade Terrace..., p. 127—130, 274.
 
Литература:
Кравцова М.Е. Поэзия вечного просветления; Ами Юдзи. Тюгоку тюсэй бунгаку кэнкю, с. 392—398; Вэй Цзинь Нань-бэй-чао вэньсюэ яньцзю, с. 433—439; Линь Гэн. Чжунго вэньсюэ цзянь ши. Т 1, с. 228—229; Ли Чжи-фан. Се Тяо ши яньцзю; Лю Да-цзе. Чжунго вэньсюэ фачжань ши. Т 2, с. 280; Мао Цзя- пэй, Ли Цзы-лун. Се Тяо юй Ли Бо яньцзю; Се Тяо юй синь ти ши (Се Тяо и «стихи нового стиля») // Чжунго вэньсюэ ши. Т 1, с. 275—277; Тань Пи- мо. Чжунго вэньсюэ ши ган. Т 1, с. 196; Ху Го-жуй. Вэй Цзинь Нань-бэй- чао вэньсюэ ши, с. 134—136; Цао Дао-хэн, Шэнь Юй-чэн. Нань-бэй-чао вэньсюэ ши, с. 142—160; Чжун Жун Ши пинь и чжу, с. 150—151; Шэнь Дэ- цянь. Гу ши юань, с. 273—283; Eccles L. The Qualities of Clarity and Beauty in the Poetry of Hsieh T’iao; Hsieh T’iao: The Inward Turn of Landscape; Mather RB. Ritual Aspects of Hsieh T’iao’s Wandering of Hsuan-ch’eng.
 
См. также лит-ру к ст. Юнмин ти.
 
Ст. опубл.: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / Гл. ред. М.Л.Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. - М.: Вост. лит., 2006 – . Т. 3. Литература. Язык и письменность / ред. М.Л.Титаренко и др. – 2008. – 855 с. С. 389-391.