«Тайна» Петра (Каменского) и российское китаеведение

Одной из ключевых фигур в истории российского китаеведения был выдающийся российский миссионер и синолог Павел Иванович Каменский (в монашестве - Петр). Уже в старой российской историографии не раз подчеркивалась его роль в истории православного миссионерства в Китае. В опубликованном в начале ХХ в. историческом очерке Е.К. Ножина «Христианство в Китае» отмечалось: «Первого декабря 1820 г. во главе десятой духовной миссии прибыл в Пекин начальник архимандрит Петр Каменский. Это было начало новой эры в истории молодой китайской православной церкви» [11. С.20]. Меньше внимания традиционно уделялось его вкладу в дело изучения Китая. Хотя, уже П.Е. Скачков отмечал: «Девятнадцатый век начинает второй этап пекинского периода в изучении Китая в России. Начало этому положил Павел Иванович Каменский (1765-1845), находившийся в Пекине с 1794 по 1807 гг. учеником миссии вместе со Степаном Липовцовым» [12. С.41]. Тем не менее, в большинстве работ по истории Пекинской миссии имя П.И. Каменского по-прежнему вычеркивается из числа «выдающихся востоковедов, таких как Н.Я. Бичурин, П.И. Кафаров…».
 
В середине ХХ в. известный советский китаевед П.Е. Скачков писал: «П.И. Каменский по характеру был полной противоположностью И. Бичурину: мягкий по натуре и во второй половине своей жизни глубоко религиозно настроенный. Он был добросовестным и честным человеком, отличался особым трудолюбием и оставил после себя много рукописных трудов, которые при своевременной их публикации могли бы сделать честь русскому китаеведению…» [12. С.41]. Крупнейший отечественный востоковед Е.И. Кычанов отмечает: «За всей научной деятельностью Каменского или стоит неблагоприятное стечение обстоятельств, или кроется какая-то тайна. Сложился миф, что он недостаточно знал китайский язык. Но это именно миф, и не только потому, что Каменский, как никто, долго жил в Китае, но и потому, что он оставил в своем научном наследии русско-китайский словарь и разговорники. Именно миссия П.И. Каменского подготовила самое большое число учеников, способных по возвращении из Китая к практической работе с языками» [7. С.270]. На самом же деле сохранение «тайны Каменского» до настоящего времени объясняется более прозаически – слабостью изученности творческого наследия этого выдающего ученого и миссионера. Еще патриарх российского китаеведения профессор В.П. Васильев отмечал: «…так об архимандрите Петре Каменском, бывшем в Пекине лет семнадцать, с 1790 по 1807 год, студентом, а потом с 1820 по 1830 архимандритом, рассказывают, что он представил целые мешки своих записок, извлечений, переводов. Но кто их читал, и где они теперь?» [5].
 
Жизненный путь Петра (Каменского) был не простым, а его идеи были поняты и приняты далеко не всеми современниками. П.И. Каменский заявил о себе, как о крупном синологе, будучи еще учеником VIII Российской духовной миссии в Пекине: «В Пекине, Па-Лао, как звали здесь Каменского, помимо работы в Лифаньюане (Палате внешних сношений), занимался переводами, особенно с маньчжурского, исторических сочинений» [9. С.51]. Будучи студентом, П.И. Каменский активно знакомился с различными сторонами жизни китайской столицы. В работе «Заметки о политической и социальной жизни…» он отмечал: «В последние месяцы нашего в Пекине пребывания, любопытство завело нас посмотреть экзамен первых классов принцев крови, производимые на открытом месте» [2. Д.F XVII 24. Л.17]; «В Китае особа нищего неприкосновенна… нищенские старшины управляют ими как пастухи скотом» [2. Д.F XVII 24. Л.18об.]; «Осматривал Пекинский университет. Он состоит из храма Конфуцию и другого отделения для преподавания наук» [2. Д.F XVII 24. Л.60]. В архивном деле «Необработанные материалы Каменского. Подарены в Императорскую Публичную библиотеку 1819 г. декабре автором» [2. Д.F XVII 24(3)]. хранятся «Переводы с китайского и маньчжурского студента П. Каменского 1806 г.», всего 400 листов текста.
 
По возвращении в Россию П.И. Каменский активно занимался переводом классических текстов. Особенно много сохранилось заметок и выписок из конфуцианского канона[1. . Оп.1. Д.103. Л.29]. Среди работ П.И. Каменского следует отметить сборники изречений и афоризмов, чем его предшественники не занимались. Более 100 листов текста представляет перевод с маньчжурского 1815 г. «Зерцало китайских добродетелей и пороков или Тай-шан» [2. Д.F III 5]. В 1818 г. П.И. Каменский вместе с С.В. Липовцевым составили каталог китайских и японских книг, которые Академия наук передавала Азиатскому музею. В 1817 г. император Александр I утвердил публикацию китайско-монголо-маньчжуро-русско-латинского словаря переводчика Азиатского департамента МИД П.П. Каменского в литографическом заведении государственной Коллегии иностранных дел. Объем словаря предполагался в 1200 страниц, тираж - 1000 экземпляров, срок издания - 6 лет, сроки издания – с 1818 по 1823 гг. На словарь пришли рецензии от крупнейших востоковедов Европы, таких как Дж. Барроу, Л.-Ж. Дегиня, Ж.-П.-А. Ремюза, Ч. Уилкинс. В начале XIX в. П.И. Каменский был признан ведущим китаеведом в России, в 1819 г. он был избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской Императорской Академии Наук по разряду литературы и древностей Востока. Он также являлся членом Вольного экономического общества, Вольного общества любителей науки и художеств, Парижского Азиатского общества и Копенгагенского общества северных антиквариев.
 
Особое значение П.И. Каменский, будучи еще чиновником МИД, уделял вопросам развития Пекинской миссии. В 1815 г. он представил генерал-губернатору Сибири И.Б. Пестелю «Примечания, клонящиеся к усовершенствованию состава в Пекин посылаемых Миссий», а обер-прокурору Св. Синода А.Н. Голицыну – записку «Об усовершенствовании состава в Пекин посылаемых миссий» [8. С.214-215]. В сохранившемся документе «Селение Галерное. Черновые заметки Петра Ивановича Каменского по истории Китая» можно выделить фрагмент для инструкции посольству, отправляемого в Пекин, одобренной императором Александром I [1. Оп.1. Д.103. Л.4]. Помимо этого, в архивных материалах сохранилось много его записей, касающихся благоустройства миссии, указания на ошибки предыдущих миссионеров и проч. [1. Оп.1. Д.98. Л.5-13]. Все эти замечания легли в основу будущей инструкции для последующих миссий в Пекин.
 
Упущенные возможности и дипломатические неудачи России на Дальнем Востоке в начале XIX в. заставили руководство России самым серьезным образом подойти к выбору кандидатуры на пост главы Российской духовной миссии в Пекине. В 1818 г. П.И. Каменский, срочно постриженный в монахи и рукоположенный в звание архимандрита, был назначен начальником Х Российской духовной миссии в Пекине. Следует отметить, что на тот момент у России не было других учреждений, способных решать весь комплекс задач, стоявших перед страной в Восточной Азии. И современники, и исследователи неоднократно отмечали, что именно организаторские способности Петра (Каменского), введенные им новые принципы подбора кадров в состав миссии не просто вдохнули новую жизнь в это учреждение, но, возможно, спасли Российскую духовную миссию в Китае от «преждевременной гибели». Архимандрит Петр внес изменения в систему организации Российской духовной миссии и собственно в Пекине. Был образован Совет миссии из трех человек, функции самого архимандрита были сведены до роли «старшего священника», как он и именовался в официальных китайских документах. О положении дел миссии архимандрит Петр (Каменский) писал в своем послании в Св. Синод от 2 февраля 1823 г. следующим образом: «Миссия наша находится в самом цветущем состоянии, все и каждый порознь с неутомимостью упражняются в предписанных занятиях. Запущенные строения поправлены... Для духовных знание китайского языка необходимо нужно» [14. С.85]. Николай (Адоратский) по этому поводу писал следующее: «Отдавшись всецело благоустройству Миссии, архимандрит Петр показал себя примерным по жизни монахом, достойным пастырем, искусным политиком и ревностным ученым» [4. С.72].
 
Петр (Каменский) самым тщательным образом изучил опыт своих предшественников, а также католических миссионеров, который необходимо было использовать для работы в Китае. Находясь в Пекине, архимандрит Петр и другие члены миссии постоянно следили за ситуации в Китае, обращая внимания и докладывая в Петербург о событиях в разных частях страны и по разным проблемам. «Мнение о торговле Российско-Американской компании в Кантоне» [2. Оп.1 Д.26]. представляет детальный анализ ситуации по одной из самых актуальных для России проблем в Азии на тот момент.
 
Конечно же, основным занятием для архимандрита Петра, как и для других членов миссии, было изучение языков и переводы текстов. Петр (Каменский) изучал китайский язык, но для него маньчжурский язык был более важен. Интересно его отношение к китайскому языку: «Китайский язык есть сильный губитель человеческих дарований и даже приобретенных знаний. Я более сорока лет им занимавшись, убил, так сказать, и дарования мои и посильные знания, а отнюдь ни в какой части не усовершился» [10. С.586]. Тем не менее, Петр (Каменский) говорил о значении научных исследований в деятельности миссии, он писал: «Пекин для учёных миссионеров есть прекрасная школа, рай, а для невежд мучительная неволя» [9. С.50].
 
Круг интересов архимандрита Петра был широк, он единственный из китаеведов своей эпохи занимался вопросами достижений китайского земледелия, интересовался семенами и различных лекарственными препаратами. П.И. Каменский старался выявить культурные особенности китайцев и их страны, что вело к написанию многочисленных заметок и рассуждений. Павел Иванович не делал акцент на классический перевод, он старался выделить нечто особенно важное. Петр (Каменский) собрал огромную библиотеку китайских книг и прочих редкостей, которые хранятся теперь в разных архивах и библиотеках России.
 
С личностью архимандрита Петра (Каменского) и его соратниками связаны становление и последовавший расцвет китаеведческого образования в России. Если основателем Кяхтинского училища китайского языка и принято считать Иакинфа (Бичурина), то нельзя оспорить того факта, что русское правительство пошло на открытие этой школы только потому, что ее одобрил возвращавшийся из Пекина архимандрит Петр (Каменский), лично принявший экзамены у первых учеников Иакинфа (Бичурина). Только после этого, в ноябре 1832 г. было принято официальное решение об открытии училища. Кроме того, лишь после возвращения из Пекина Петра (Каменского) была реализована идея создания университетского китаеведения. О сотрудничестве основателя казанского востоковедения и будущего ректора Казанского университета О.М. Ковалевского и Петра (Каменского) говорит их переписка: «Высокоблагороднейший господин, милостивый государь Иосиф Михайлович! При настоящей оказии с приятностью хочу повторить пекинское наше сотрудничество, доставившее впоследствии мне значительные выгоды…» [13. С.166]. Первыми заведующими кафедрой китайского языка и китайской словесности были именно члены Х миссии Петра (Каменского) - Даниил (Сивиллов) и И.М. Войцеховский.
 
Российское правительство высоко оценило деятельность X миссии, как пишут исследователи: «10-я миссия оправдала возлагавшиеся на нее надежды, а начальник ее был дважды удостоен высочайшей аудиенции: при отъезде в Пекин его принял Александр I, а по возвращении – Николай I. Об уважительном отношении к нему и высоких сановных особ говорит тот факт, что еще по пути в Китай во время остановки в Иркутске он был гостем генерал-губернатора Сибири М.М. Сперанского, и тот сделал ему дорогой для архимандрита Петра подарок: редкое издание латинского подлинника любимой Каменским книги «Подражание Христу» и собственный перевод ее на русский язык. Российское правительство по достоинству оценило заслуги архим. Петра перед Отечеством, наградив его орденом св. Анны 1-степени. Никто из начальников Пекинской миссии не удостаивался такой награды» [8. С.219]. Далее, как писал Николай (Адоратский): «отказавшись от чести быть епископом в Астрахани, архимандрит Петр пожелал удалиться на покой в Городецкую Феодоровскую обитель Нижегородской епархии…. В течение 12 лет, проведенных в обители, архимандрит Петр в тиши уединения предавался чтению книг и размышлению» [4. С.75].
 
Казалось бы, весь жизненный путь синолога П.И. Каменского хорошо известен, а его труды по достоинству оценены. Но работы, несмотря на «всеобщее признание», так и не были изданы, а потомки уже на протяжении более полутора веков «ставят в вину» Петру (Каменскому) «его недооценку китайской культуры» [9. С.52]. Для того, что бы понять подобную ситуацию, надо внимательнее посмотреть на эпоху, сравнить общественные настроения с идеями, защищавшими в своих трудах Петром (Каменским). Русское общество к началу XIX в. познакомилось посредством работ европейских и русских синологов с «загадочным» и «романтичным» Китаем. Исследователи отмечают: «уже в XVIII в. в журналах Н.И. Новикова и Я.П. Козельского публиковались материалы о Китае, где Китай выступал как положительный пример при обсуждении проблем русской государственности. В этих же журналах появляются и первые переводы китайской классики, как с французского, так и с китайского языков. Последние выполнялись Алексеем Леонтьевым… которые создавали в обществе образ китайской Утопии… В примечаниях к своим переводам А. Леонтьев знакомил читателя с китайской культурой и ее основными мировоззренческими категориями, сближая установки конфуцианства с христианством. Другой китаевед, З.Ф. Леонтьевский, продолжил ту же общегуманитарную линию…» [6. С.3-4]. Работы Иакинфа (Бичурина), поднявшие российскую синологию на самый высокий уровень, имели ту же, привычную для обывателя «общегуманитарную направленность». И далеко не все готовы были принять реалии, тем более что русская культура традиционно ориентирована на жесткую самокритику и поиск идеалов вовне.
 
П.И. Каменский, несмотря на общественные настроения и одним из первых в мировой науке критически подошел к китайским текстам, к китайским реалиям. Например, в рукописи «Краткое начертание о предубеждении китайцев к самим себе, ложном мнении их о всех прочих народах и о нынешнем положении Китайского Двора, сочиненное Г.г. Каменским и Литовцовым. 1818.» можно прочитать: «…древние китайцы… весьма заблудились о сем в своих мнениях и предали потомству свое невежество. Они возмечтали, что одно их государство вмещает в себя всю вселенную…» [3. Оп.1. Д.26. Л.19]. В другой работе Петр (Каменский) писал: «во всем пространстве учености в мыслях и суждениях ни на волос от положенной меры уклонить не может… в сочинениях единообразие мысли, никакой новизны нет вообще. Древние врали, ныне хотя бы и могли улучшить, но ничего не позволяется. Напр. европейские миссионеры вечно /около 3 столетий/ там пребывающие, многое бы могли направить, но кроме астрономии и других неважных дел ничего непущиев. Около 300 лет ученейшие европейцы, сколько книг ни издавали, но в их книжных лавках ни одной христианской книги сыскать нельзя. Теперь причины ясны, почему Китай в рассуждении… стоит на одной мере неподвижно» [3. Оп.1. Д.2. Л.73].
 
Петр (Каменский) одним из первых в европейской синологии выступил с обоснованной критикой китайской культуры: «Понеже ученость их суха, то и воспитание детей незавидно сперва мучают их литерами и древнейшими книгами, совсем по сухости и тёмности юношеству и несовместимости и безполезными. Лучшею из учебных книг может… книга из Конфуцианской школы произошедшая, но истиною и та крайне безплодна. Преподается история нелепостями изгаженная; География весь Мир в Китае замыкающая; Политика всю судьбу рода человеческого под одно их правление подклоняющая…Я веду слово мое к тому, что Китай в науках беден. В внутренней отечественной своей политике опытен, но в сношениях с другими народами безумен до бесконечности. Китайский министр при трактовке дел с Иностранным министром, есть прескорбнейший лунатик…» [2. Д.F XVII 24. Л.68].
 
Критиковал Петр (Каменский) так же труды соотечественников и европейцев. Например, по поводу французского миссионера-иезуита Ж.М. Амьё он писал: «Китайские иезуита Амиота записки, - читаем в одном из его отзывов, - суть тело, не имеющее и признаков души - при всей знатности его учености, толикие труды по истине не только суть тщетны, но и вредны. Он... не объяснял, но что уже, так сказать, в ученом свете, почти и объяснилось, по крайнему без совестию совершенно затемнить старался. Он писал под именем китайцов, из их пазухи вышедших, такия небылицы, о коих и сам Китай при всей своей древности, никогда не слыхивал. Ежестрочныя пустыя его противоречия, сильны доказать сию истину» [15. С.89].
 
Таким образом, Павел Иванович Каменский (архимандрит Петр) не просто был выдающимся российским синологом, он одним из первых в мировой науке критически подошел к китайской культуре. В условиях, когда российское общество только что познакомилось с Китаем через труды во многом идеализировавших китайскую действительность иезуитов, когда интеллигенция восторженно приняла работы Н.Я. Бичурина, когда многие надеялись, что именно китайский опыт позволит России решить свои проблемы, Петр (Каменский) выступил с жесткой критикой китайской культуры. Это, очевидно, и является ключом к разгадке «тайны Каменского».
 
Список источников и литературы
 
1. Архивное Агентство Администрации Красноярского края. Фонд 805 (Г.И. Спасский).
2. Российская Национальная библиотека. Отдел рукописей. Фонд 550 (Основное собрание рукописей).
3. Архив Востоковедов Института восточных рукописей РАН. Фонд 24 (Пекинская миссия).
4. Бэй-гуань: Краткая история Российской духовной миссии в Китае / Сост. Б.Г. Александров. М., 2006.
5. Васильев В. Воспоминание об И.И. Захарове // Журнала Министерства Народного Просвещения. 1885. Ноябрь.
6. Голыгина К.И., Сорокина В.Ф. Изучение китайской литературы в России. М., 2004. С.3-4.
7. История отечественного востоковедения до середины XIX века. М., 1990.
8. Ипатова А.С. Место Российской духовной миссии в Китае в истории русско-китайских отношений // Востоковедение и мировая культура. К 80-летию академика С.Л. Тихвинского: Сб. статей. М., 1998.
9. Ларичев В.Е., Пиков Г.Г., Тюрюмина Л.В. Юаньский проект // Восточная коллекция. 2006. №3 (26).
10. Можаровский А. Архимандрит Петр Каменский // Русская старина. Кн. II, IV. 1896.
11. Ножин Е.К. Христианство в Китае // Историческая Летопись. 1914. №1.
12. Скачков П.Е. Рукописное наследие русских китаеведов и его значение в истории русского китаеведения // И не распалась связь времен… М., 1993.
13. Хохлов А.Н. Монголист О.М. Ковалевский: путешествие в Пекин (1830-1831) и контакты с Российскими китаеведами // Неизвестные страницы отечественного востоковедения. Вып. II. М., 2004.
14. Шаталов О.В. Архимандрит Петр (Каменский) и десятая Российская православная миссия в Китае // Исторический вестник. М.-Воронеж, 2000. №2.
15. Шаталов О.В. Архимандрит Петр (Каменский) – начальник 10-й Российской Духовной Миссии в Пекине // Православие на Дальнем Востоке. Вып.3. СПб., 2001.