|
Тематический раздел
|
О причинах зарождения кризиса Восточной Ханьв 157–159 гг. правления императора Хуань-ди (147–168 гг.): по данным Цзы чжи тун цзянь («Всеобъемлющее зерцало, правлению помогающее»)[1]
Период Восточная Хань (25–220 гг.) является одним из наименее изученных в истории Китая как в российской, так и в западной историографии. При этом он весьма интересен и важен для понимания хода исторического процесса и на более ранних, и на более поздних этапах. В данной работе рассматривается, как менялся характер императорской власти в правление императора Хуань-ди 桓帝 (147–168). Именно вторую половину его правления и период пребывания у власти его преемника, императора Лин-ди 靈帝 (168–189) принято считать началом кризиса империи Восточная Хань [Фицджералд, 2004, с. 158]. Ниже изложены результаты исследования сообщений Цзы чжи тун цзянь 資治通鑑 («Всеобъемлющее зерцало, правлению помогающее») о начале этих кризисных явлений в 157–159 гг., которые в итоге привели к падению ханьской империи. Ключевыми для исследования являются вопросы удержания власти монархом, степени участия в государственных делах императора и его окружения из числа различных социальных групп, внутриполитической ситуации. Мы стремились отразить не столько хронологию постепенного упадка, сколько изменение степени участия императора в мерах, направленных на выход из неблагоприятной ситуации, изменение его позиции по отношению к институтам власти и представителям влиятельной верхушки общества. В частности, мы проследили процесс перехода основных рычагов управления в руки приближённых императора (см. Приложение: Таблица № 2. «Основные события 157–159 гг.»). Нами предпринята попытка проследить, насколько предпринятые императором действия, сведения о которых сохранились в источнике, соотносятся с тем безразличием к государственным делам, которое приписывается ему рядом исследователей [Tung Chi-Ming, 1959]. Мы не склонны отрицать тот факт, что император во многом отошёл от дел и предоставил своим приближённым право самостоятельно вершить государственные дела. Однако нельзя упускать из виду свидетельства Хоу Ханьшу 後漢書 («История поздней Хань») и Цзы чжи тун цзянь, в которых подробно рассматриваются попытки императора провести ряд преобразований, в том числе реформировать бюрократический аппарат и изменить порядок чеканки монет [Хоу Ханьшу, цз. 8; Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 626]. По нашему мнению, в целом это правление нельзя оценивать как кризисное: император стремился усилить свою роль в управлении государством, пытался сосредоточить власть в своих руках и не позволял евнухам полностью контролировать ситуацию в государстве, как это произошло при его преемнике, императоре Лин-ди (168–189). Таким образом, одна из основных задач работы — описать вертикаль власти и сопоставить её со степенью реального влияния той или иной личности или группировки при дворе в годы зарождения кризиса. Несколько слов об историографии Рассмотрение русскоязычных и англоязычных работ позволяет нам выделить основные точки зрения на историческое значение Хуань-ди и Лин-ди. Нам неизвестны специальные работы, в которых были бы проанализированы их правления, но их описания часто встречаются в общих работах. Оценки исторического значения обоих императоров неоднозначны: у исследователей, которые затрагивали этот вопрос в сводных трудах по истории Китая, нет единого мнения относительно того, чье правление привело к краху империи и какова роль каждого императора в процессе перехода власти к евнухам и представителям элиты. Также нет и единого мнения относительно оценок личностей обоих императоров. Почти никогда не учитывается, что оба императора вступили на престол в 13 лет и, естественно, вряд ли были способны собственноручно вершить судьбу государства в столь юном возрасте. Некоторые склонны считать Хуань-ди правителем, создавшим условия для усиления влияния евнухов при дворе, и, как следствие, упадка и безвластия. Его обвиняют в том, что в поворотный для страны момент он полностью отстранился от государственных дел [Tung Chi-Ming, 1959, p. 65]. Другие же называют Хуань-ди человеком, до последнего боровшегося с попытками отодвинуть монарха от государственных дел и свести его роль к чисто номинальной. Так, Л.С. Васильев говорит, что императору просто не хватило сил реализовать планы, которые он строил на протяжении многих лет [История Китая, 2004, с. 143–144]. Оценки роли императора Лин-ди также двояки. Л.С. Переломов, видит в нём человека, не сумевшего или не пожелавшего сделать ничего для «отсрочки падения династии» [История Китая с древнейших времён, 1974, с. 48]. С другой стороны, Л.С. Васильев считает его последним правителем, пытавшимся вернуть благоденствие в угасающее и ослабевающее государство [История Китая, 2004, с.143–144]. Изложение развития кризиса в государстве Восточная Хань содержится в монографии В.В. Малявина «Гибель древней империи», единственной на русском языке монографии, посвященной данному периоду. В ней также затронуты вопросы участия императоров Хуань-ди и Лин-ди в управлении государством. Автор на примере некоторых событий показывает, что Хуань-ди, которого он считает ставленником Лян Цзи 梁冀 (?–159)[2], хотя и предпринимал единичные попытки консолидировать власть в своих руках, но эти попытки были непродуманными и не подкреплёнными поддержкой влиятельных представителей элит, а поэтому не возымели практически никакого действия [Малявин, 1983, с. 8, 73]. В.В.Малявин считает, что именно своим бездействием императоры приблизили падение империи Восточная Хань. По его мнению, единственным способом восстановить благоденствие на тот момент было ужесточение законов и проведение реструктуризации государственного аппарата, но эти меры не были осуществлены. Однако автор не говорит, были ли рычаги управления, которые позволили бы реализовать эти шаги. Одним из наиболее информативных и глубоких по степени проникновения в исследуемый материал трудов является «Кембриджская история Китая» (The Cambridge History of China, vol. I) [The Cambridge History of China, 1986]. В ней история Китая описаны подробно по периодам и по правлениям отдельных императоров. Ее авторы тоже согласны с тем, что и Хуань-ди, и Лин-ди имели возможность повлиять на ход событий, но не захотели ей воспользоваться. Первый обладал достаточной властью, чтобы приостановить процесс усиления евнухов, а последний даже не пытался принимать участия в решении государственных дел, безвольно передав все полномочия своему окружению. По их мнению, тот факт, что император Хуань-ди «жил достаточно изолированно и не принимал никакого участия в управлении страной», подтверждает, что безынициативность именно этого правителя привела к осложнению положения в стране. При этом они не упоминают, бездействовал ли император на протяжении всего периода своего правления или только в его начале и конце [The Cambridge History of China, 1986, с.312]. Авторы также подчёркивают, что император не пожелал прислушаться к мнению влиятельных придворных, в том числе к советам Лю Тао 刘陶[3], предлагавшего ряд конкретных мер, способных изменить положение в стране и отсрочить момент крушения института императорской власти [The Cambridge History of China, 1986, p. 314]. Тем самым авторы исключают возможность того, что необходимые изменения не были осуществлены императором в силу отсутствия объективной возможности, а не по причине нежелания приступать к активным действиям. В работе справедливо утверждается, что самовластье евнухов дошло до крайней точки при Лин-ди, который стал наделять их титулами, передававшимися по наследству их приёмным сыновьям [The Cambridge History of China, 1986, с. 314]. Заметим, что в отличие от советских и российских исследователей, авторы данной работы были не склонны видеть корень всех проблем в экономических вопросах, а пытались объяснять происходящее исходя из изучения событийной истории. Ведь каждое деяние императора и представителей властной элиты влечёт за собой последствия, способные в корне поменять ход истории. Источники Основным письменным источником служит Цзы чжи тун цзянь — один из памятников китайского историописания, созданный группой ученых под руководством Сыма Гуана 司馬光 (1018-1086) при дворе императора Шэнь-цзуна 神宗 (1068–1087) в период Северная Сун 北宋 (960–1127)[4]. Особая ценность данного литературного памятника заключается в масштабах охвата материала: с 403 г. до н.э. (период Чжаньго) до 959 г. н.э. (период Пяти государств). Работа над Цзы чжи тун цзянь, включающем в себя 294 главы, длилась с 1067 по 1086 гг. В конце 1084 г. законченный труд объемом в 294 главы был вынесен на суд императора Шэнь-цзуна, который немедленно издал эдикт о его публикации. Первое издание вышло в 1086 г. в Ханчжоу; в том же году Сыма Гуан умер [Crespigny, 2003, с. 7]. Важным источником является Хоу Ханьшу, одна из официальных историй (чжэнши 正史). Фань Е 范晔 (398–445) создал этот труд около 432 г., т.е. через два с лишним века после падения Восточной Хань, использовав многие не дошедшие до нас материалы [История Древнего Востока. Тексты и документы, 2002, с. 636]. Судя по характеру повествования, подбору упомянутых событий и происшествий, Фань Е придерживается версии о том, что именно Хуань-ди позволил евнухам закрепиться в высших эшелонах власти и проводить выгодную для них линию управления государством. О времени правления Хуань-ди в Хоу Ханьшу говорится так: «Сын Неба сохранял достоинство и ничего не мог делать лично» [Хоу Ханьшу, цз. 34][5]. Это стало первым шагом на пути к назревавшему кризису. Положение усугубило и то, что император умер, не оставив наследника. И именно евнухи, воспользовавшись своим влиянием, возвели на престол нового императора Лин-ди, который должен был стать покорным исполнителем их воли [Хоу Ханьшу, цз. 9]. Таким образом, Хоу Ханьшу, источник, приближенный к описываемой исторической эпохе и считающийся одним из наиболее авторитетных, подтверждает версию о том, что пассивность Хуань-ди со 159 г. создала предпосылки для постепенного ослабления системы управления государством, а Лин-ди был правителем, который мало влиял на положение государственных дел. Борьба за власть в период кризиса 157–159 гг. В данном разделе мы попытаемся рассмотреть причины зарождения кризисных явлений и факторы, повлиявшие на ускорение процесса ослабления империи Восточная Хань на протяжении 157–159 гг., когда император вел себя довольно активно и принимал непосредственное участие в жизни страны. Постараемся понять, действительно ли именно Хуань-ди допустил развитие кризисных явлений, повлекших за собой гибель династии, или же критический момент наступил в правление последующих императоров. Правление Хуань-ди в это время характеризуется борьбой с генералом Лян Цзи 梁冀(?–159), представителем близкого к монаршему двору влиятельного рода[6]. Верховный главнокомандующий Лян Цзи обладал таким влиянием при дворе императора Хуань-ди, что, начиная со 141 г. можно говорить об узурпации им верховной власти в империи [Малявин, 1983, с.73]. Рассматриваемые три года являются соответственно десятым, одиннадцатым и двенадцатым годами пребывания императора Хуань-ди у власти. Этот промежуток времени можно разделить на два периода: сохранение номинальной роли монарха при главенстве верховного главнокомандующего Лян Цзи (157–158 гг.) и свержение государем узурпатора (158–159 гг.). Последний период в свою очередь подразделяется на два подпериода: принятие решения о противостоянии и начало строительства планов (лето – зима 158 г.) и переход к решительным действиям (осень 159 г.). Мы проанализировали действия Хуань-ди по управлению страной в рассматриваемый период, а также рассмотрели дополнительные факторы, повлиявшие на ход развития событий и на возможность представителей властных элит оттеснить императора от управления. Для помощи в решении этой задачи была составлена таблица, в которую были внесены все отмеченные источником действия императора в рассматриваемые три года (см. Приложение: Таблица № 3. «Деяния императора Хуань-ди в 157–159 гг.»). Приведённые в ней деяния Хуань-ди распадаются на три большие группы и следуют в строгом хронологическом порядке одна за другой. В первую и самую раннюю из них входят события, носящие ритуальный характер — амнистии, жертвоприношения, изменение девиза правления. Данная группа свидетельствует о попытках императора на определённом этапе усилить свою личную власть и открыть новый период в жизни страны. Ко второй группе относятся упоминания назначений приближённых императора на новые должности. Мы получаем представление о действиях Хуань-ди, направленных на формирование новой управленческой элиты и замены ставленников генерала Лян Цзи на своих подчинённых. Что же касается третьей группы, то её составляют события, имеющие непосредственное отношение к формированию заговора против Лян Цзи, то есть к последнему этапу возвращения власти в руки законного правителя. Перейдём к более детальному рассмотрению данного материала. 1) 157 г. Империя под властью генерала Лян Цзи 157 год является третьим годом правления под девизом юн-шоу 永壽 и одиннадцатым годом правления Хуань-ди. К тому времени императору уже исполнилось 24 года. Первым действием, отмеченным автором, стало упоминание о проведении амнистии в день цзи-вей первого месяца 157 г. Каково её значение? Проведение амнистий в Китае было традиционным действием, направленным на удержание власти как в начале правления, так и на всём его протяжении. К подобным мерам прибегал ещё первый император династии Западная Хань Гао-цзу 高祖 (206–193 г.г. до н.э.) [Tong Chi-Ming, 1959, с. 48-49]. Можно предположить, что амнистия была призвана расположить народ к набиравшему силу императору: это и проявление милости к народу, и попытка загладить свою вину перед Небом. Однако на тот момент Лян Цзи и его окружение были ещё слишком сильны, ведь почти все значимые должности в государстве занимали преданные Лян Цзи люди. Но уже следующая запись говорит о том, что проведение амнистии не принесло должного результата, и благоденствие не было восстановлено. Автор описывает мятеж, вспыхнувший на отдалённых южных рубежах империи в военном округе Цзючжэнь九真[7]. Деспотизм и своеволие управляющего уезда вынудили мужчин округа под предводительством Чжу Да 朱达 поднять мятеж не только своими силами, но даже привлечь на свою сторону представителей местного населения (вьетов). Всего от четырёх до пяти тысяч человек. Данное упоминание призвано показать снижение престижа власти на окраинных территориях самого дальнего Юга империи. После того, как в четвёртом месяце восставшие провели штурм центрального города округа, последовал императорский указ расправиться с непокорными. Но был ли он дан по воли Хуань-ди? Скорее, нет. В данной записи просматривается стремление генерала Лян Цзи покарать тех, кто посягнул на созданную им систему управления. После принятия этих мер в день гэн-чэнь пятого месяца произошло солнечное затмение, и было нашествие саранчи на столичный регион. Подобные природные явления рассматривались исключительно как проявление гнева Неба. Эти два события служат своеобразным маркером перехода к следующему этапу, знаменующему начало постепенного оттеснения влиятельного генерала от управления страной. 2) 157–158 гг.: Снижение авторитета Лян Цзи, постепенное усиление влияния императора Хуань-ди Получение императором реальной власти требовало проведения ряда мер, направленных на поднятие его авторитета в глазах народа и стабилизацию положения в государстве. В качестве такой меры могла стать экономическая реформа, предложение о проведении которой поступило в правительство осенью 157 г. К работе были привлечены авторитетные чиновники Четырёх канцелярий и учёные Имперского университета. В ходе обсуждения вопроса о необходимости увеличения размера и, следовательно, ценности денег были вскрыты гораздо более глубокие и актуальные проблемы государства. В частности, учёный Имперского университета Лю Тао, по существу, выступил с критикой политики Лян Цзи, заявив, что «в последние несколько лет каждый зерновой росток был уничтожен саранчой и другими вредителями, а каждый лоскут материи был изъят в соответствии с правительственными [налоговая система] или частными [землевладельцы и ростовщики] требованиями». Кроме того, он утверждал, что простой народ вынужден голодать, несмотря на то, что в государстве много необрабатываемой земли [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 626]. Были даже предложены конкретные меры для выхода из зарождавшегося кризиса: отмена трудовой повинности и запрет частных поборов [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с.626]. Однако императору, не обладавшему реальной властью и опытом управления, было нелегко довести начатые преобразования до конца, так что он ограничился лишь полумерами: изменений в чеканке монет не произошло. Большое значение имело уже то, что в ходе обсуждения чиновники и учёные апеллировали непосредственно к императору и признавали его «заинтересованность в страданиях всех, проживающих в пределах четырёх морей» [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 626]. Это позволяет сделать вывод о том, что именно 157 г. стал тем рубежом, с которого началось признание возможности правителя смирить властного генерала. Следующая запись свидетельствует о начавшихся изменениях в аппарате управления. Поводом для этого послужила смерть «в своей канцелярии» зимой, в одиннадцатом месяце Инь Суна, возглавлявшего управление общественных работ [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 626]. Возможно, указание места, где произошло это событие, содержит некоторый намёк на причину смерти, вполне понятный для современников летописца, но скрытый от современных исследователей. В любом случае, смерть чиновника привела в движение сложный механизм занятия высоких должностей при ханьском дворе. Место покойного занял руководитель управления жертвоприношений, а его место, в свою очередь, - глава управления ритуалов. Стоит, однако, обратить внимание на то, что аппарат управления не был изменён полностью, а было лишь осуществлено перемещение чиновников, при сохранении высокого положения каждого из них. Этот факт заставляет нас полагать, что перестановки в бюрократическом аппарате проводились Лян Цзи и были попыткой не допустить проникновения в государственную машину людей, преданных императору Хуань-ди. Описание событий 158 г. открывается упоминанием солнечного затмения, произошедшего в день цзясюй пятого месяца (последний день месяца). Ответственность за это знамение было возложено на Верховного главнокомандующего. Генерал расправился с человеком, обвинившим его в злодеяниях, повлекших гнев Неба, но вскоре после этого последовало нашествие саранчи на столичный регион, окончательно убедившее императора в необходимости его участия в управлении государством. 158 год был посвящен разработке планов по свержению Лян Цзи. Начало этого этапа правления Хуань-ди характеризуется рядом мер ритуального характера: была проведена амнистия, изменён девиз правления, осуществлено жертвоприношение во имя дождя. Всё это было призвано дистанцировать императора от деяний генерала Лян Цзи, вызвавших гнев Неба. После этого в седьмом месяце Хуань-ди приступил к осторожным попыткам реформировать государственный аппарат; а после того, как в двенадцатом месяце на северных окраинах империи вспыхнуло восстание степных народов, целью которого было разорение приграничных военных округов, император решился на назначение преданных ему людей на военные посты. Первым из них стал Чэнь Гуй 陈龟, получивший должность «Полководца, перешедшего реку Ляо» (度辽将军). Это назначение имело колоссальное значение, ведь военное дело — непосредственная сфера интересов Лян Цзи. И то, что императору удалось вернуть себе право назначения генералов, имевших довольно широкие полномочия в ханьском бюрократическом аппарате, говорит о постепенной утрате узурпатором лидирующих позиций в государстве. В своём письме императору, приведённому в Цзы чжи тун цзянь, Чэнь Гуй не только призывает Хуань-ди приступить к непосредственному управлению страной, но и осуждает политику Лян Цзи и его сторонников, некоторые из которых «были назначены на должность по рекомендации евнухов, они боятся ослушаться указаний сверху, и следуют им, не задумываясь» [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 627]. Благодаря усилиям верных императору людей (Чжан Хуань) вскоре удалось отбить набег степняков на северных рубежах империи. Это ещё больше повысило авторитет Хуань-ди, ведь спокойствие в приграничных районах — показатель мощи центральной власти. Из летописи Сыма Гуана явно следует, что к двадцати шести годам император не только принял решение консолидировать власть в своих руках, но и приобрёл некоторые навыки управления государством и приёмы ведения закулисной борьбы. Эти умения ему пригодились, ведь для осуществления его главной цели — отстранения Лян Цзи от власти — ему необходимо было сформировать круг приближённых, которые были бы искренне преданы ему. По этой причине Хуань-ди не потакал желаниям своих подданных привести к власти своих родственников и друзей в ущерб другим сторонникам императора; он изо всех сил пытался сохранить расположение каждого человека, который поверил в него и принял его сторону в нелёгкой борьбе с властной элитой. Так произошло, например, с Южным Шаньюем Цзюйчэ, которого Чжан Хуань, генерал северных крупных землевладельцев, обеспечивший победу над варварами, проникшими на северные рубежи империи, пытался заменить своим соратником, правителем Левого царства, Лули. Император отказался последовать совету генерала, заявив, что «Цзюйчэ был верным и покорным с самого начала нашего царствования, и, в соответствии с принципами Чуньцю, мы должны оказать ему особое внимание (как соправителю первого года нашего правления)» [Цзы чжи тун цзянь, цз, 54, с. 627]. Таким образом, было положено начало формированию лагеря приближённых императора, обладавших реальной властью и постепенно усиливавших сферу своего влияния. 3) 158–159 гг. Новый виток усиления влияния Лян Цзи По опыту и хитрости Верховный главнокомандующий намного превосходил набиравшего силу императора. И он вовсе не был намерен мириться с подобным положением дел. Привыкший безраздельно властвовать он предпринимал отчаянные попытки путём наветов и обмана вернуть своих людей на посты, оккупированные окружением императора. Так, оклеветав своего давнего врага Чэнь Гуя, ему удалось возвести своего ставленника на столь важную должность, как «Полководец, перешедший реку Ляо». Казалось, у императора опустились руки: он не только отошёл в тень, но и позволил Лян Цзи расправиться с одной из наиболее ярких и выдающихся фигур, принадлежавших к его лагерю, Чэнь Гуем. Осмелившись призывать императора казнить влиятельного сановника, бывший Полководец, перешедший реку Ляо, по сути, подписал себе смертный приговор. Он настолько боялся мести Лян Цзи, что предпочёл уморить себя голодом, но не сдаваться на милость своего заклятого врага [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 628]. С этого момента начинается отчёт нового этапа главенства генерала Лян. По свидетельству Сыма Гуана, его самовластие и жестокость по отношению к соперникам усиливались с каждым днём [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 628]. Его приближённый Чжун Гао завершил процесс усмирения народов приграничных территорий, однако, его методы в корне отличались от пути, избранного его предшественником на посту Полководца, перешедшего реку Ляо, человека Хуань-ди, Чэнь Гуя. Если последний вёл активную борьбу с неприятелем, заручившись поддержкой других опытных военных, то ставленник Лян Цзи предпочёл пойти на подкуп противника. Это во многом характеризует политику узурпатора: его целью было не обеспечение благоденствия империи, а лишь создание видимости стабильности и порядка, и, конечно, личное обогащение. Но вскоре усилия Лян Цзи пошли прахом: начавшиеся во втором месяце 159 г. выступления степняков почти по всей протяжённости границ показали несостоятельность Верховного главнокомандующего обеспечить безопасность империи. Положение осложнялось и последовавшими вскоре сильнейшими наводнениями в столичном регионе, которые, несомненно, были восприняты как кара Неба, и в очередной раз подорвали доверие жителей Восточной Хань к генералу-узурпатору. Тем не менее, он продолжал избавляться от всех, кто принимал сторону императора: был отравлен цензор провинции Цзин У Шу, казнены управляющий Ляодуна Хоу Мэн, член императорской фамилии Юань Чжу и его друзья Хао Цзэ и Ху У (с семьёй). В этих условиях генерал решил заручиться поддержкой богатых чиновников и цензоров, облегчив для них порядок ношения траура. В 159 г. произошло обретение Хуань-ди законной власти в империи. В таком ослабленном положении генерал Лян встретил новость о кончине в день бину седьмого месяца своей младшей сестры, императрицы Лян Нюин 梁女瑩 (жена императора Хуань-ди с 147 г.). Для узурпатора это событие означало ещё один шаг назад от вожделенной цели тотального контроля над государством, ведь императрица Лян была не только сестрой, но и союзником Лян Цзи. Она, не имея возможности произвести на свет наследника, прилагала все усилия к тому, чтобы у Хуань-ди не было детей от других женщин. Ради этой цели она создавала императору препятствия в его стремлении приблизить кого-либо из гарема, а если кому-либо из наложниц всё же удавалось забеременеть, то «лишь немногие из них могли выносить ребёнка» [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 628]. Таким образом, император даже в своих покоях ощущал давление властного генерала. В источнике нет упоминания о том, была ли смерть императрицы естественной или это была мера по ослаблению влияния рода Лян, предпринятая приближёнными императора. Так или иначе, она стала своеобразным призывом для Хуань-ди перейти к активным действиям; а появление в гареме новой наложницы Мэн 猛, казалось, предвещало императору обретение близкого человека и опоры, а, возможно, и рождение наследника. Заметив склонность Хуань-ди, Генерал Лян вознамерился дать Мэн свою фамилию и признать дочерью, что позволило бы ему продолжать оказывать давление на императора через самого близкого ему человека. Однако он допустил роковую ошибку, решив для начала избавиться от матери Мэн и мужа её старшей сестры, которые могли помешать осуществлению его плана. Об этом стало известно императору. Это окончательно переполнило чашу его терпения: с этого дня начался отсчёт последних дней генерала Лян. Судя по тону, с которым Сыма Гуан описывает эти события, можно сделать вывод о том, что императору нелегко далось решение пойти против человека, который возвёл его на престол, но перспектива всю жизнь быть не только в тени Верховного главнокомандующего, но позволить ему контролировать даже его частную жизнь показалась Хуань-ди уж слишком угнетающей. Хуань-ди отправился в умывальную комнату, где начал составлять заговор против Лян Цзи с преданным императору Младшим смотрителем Жёлтых ворот Тан Хэном. Мне хотелось бы акцентировать внимание на том, что во всём императорском дворце не нашлось другого места для ведения переговоров, где бы император не чувствовал незримого присутствия генерала, кроме туалетной комнаты! Императора интересовал вопрос, находился ли кто-нибудь из членов дворцовых служб в плохих отношениях с кланом императрицы. Оказалось, что такие люди были. И тогда император призвал к себе самых решительных из них: Бессменного смотрителя дворца Шань Чао 單超 и Младшего смотрителя Жёлтых ворот Цзо Сингуаня 左心官, у которых вышла ссора с младшим братом Лян Цзи, Лян Бу-и 梁不疑[8]. Хуань-ди посвятил новых союзников в свои планы и предложил им высказать своё мнение по данному поводу. Они подтвердили, что положение в империи действительно угнетающее, однако, выразили опасение относительно открытого противостояния: «Страна действительно наводнена низкими людьми и преступниками, однако, день их расплаты далеко впереди. Сами мы ослаблены, не обладаем [выдающимися] способностями и не можем понять мудрые мысли вашего величества» [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 629]. Но император был настроен решительно. Он остался непреклонен в своём намерении покарать узурпатора даже после того, как его сторонники предложили ему отказаться от таких рискованных действий хотя бы на время. О серьёзности намерений Хуань-ди говорит и тот факт, что договор был скреплён кровью. Необходимо отметить то, что «заговорщики» стремились сохранить свой план в тайне до последней минуты, ведь вряд ли неопытный император, доселе пребывавший в тени Лян Цзи, и прославленный генерал, узурпировавший власть ещё до вступления Хуань-ди на трон, были равными соперниками. Если бы Лян Цзи стало известно о замысле императора, он наверняка бы нашёл способ разделаться с заговорщиками, тем более, что текст Цзы чжи тун цзянь свидетельствует о том, что Генерала Ляна боялись как в стенах дворца, так и за его пределами [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 629] Однако когда Лян Цзи в день динчоу восьмого месяца 159 г. направил одного из своих подданных для наблюдения за положением во дворце, Хуань-ди призвал верных ему людей и по их совету решил перейти к решительным действиям. Среди них был Инь Сюнь, также довольно интересная и значимая личность. Возглавляя кабинет Великих писарей, основной функцией которого было составление императорских указов и эдиктов, он, помимо прочего, был также и держателем так называемого Посоха власти. Этот посох, длиной 8 чи (ок. 185 см), выполненный из бамбука с прикреплёнными к верхушке тремя ячьими хвостами, давал право его обладателю принимать решения и действовать до получения одобрения императора [Crespigny, 2003б, с. 22]. Инь Сюнь выставил своих подчинённых для охраны дворца, а за его пределами началось формирование военных отрядов для взятия усадьбы Лян Цзи и ареста его самого [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 629]. Задуманное было осуществлено. Осознав близость неминуемой кары, Лян Цзи и его жена покончили с собой. Так завершилась эра безраздельного господства генерала Лян, длившаяся более двадцати лет. Но на этом борьба императора за установление личной власти не была завершена. Расправившись с главным противником, император начал уничтожать всю его многочисленную семью и сподвижников, дабы не допустить попыток восстановления былого могущества рода Лян. Многие были казнены, менее значительные фигуры — низведены до положения простолюдинов. Двор, по свидетельству летописца, опустел. Таким образом, были созданы все условия для формирования нового бюрократического аппарата, в который бы вошли преданные императору люди, готовые безоговорочно выполнять его указания. Однако император, не доверяя чиновничеству, предпочёл (или был вынужден) передать власть в руки евнухов. Члены внутридворцовых служб заняли большинство должностей в империи и стали вершить политику, которая, в конечном итоге, и привела к гибели династии. Возведённый евнухами на императорский трон преемник Хуань-ди, император Лин-ди, не только не мог изменить подобной системы управления страной, а наоборот, полностью удалился от государственных дел. Условия зарождения кризиса 157–159 гг. и факторы, повлиявшие на его протекание Из приведённой выше хроники следует, что страну охватил мощнейший кризис, во многом вызванный деятельностью Верховного главнокомандующего Лян Цзи. Но что позволило ему добиться такого влияния при дворе, какие факторы усугубляли течение кризиса? И почему в летописи не зафиксировано не единого упоминания о выступлениях, направленных против императора (даже на начальном этапе его правления), личность которого, напротив, отождествлялась с образом достойного конфуцианского правителя, проявляющего живой интерес к жизни своих подданных. Именно эти вопросы мы попытаемся рассмотреть более подробно в этой части исследования. Роль императора Хуань-ди Правление императора было длительным: он находился на престоле в течение двадцати двух лет, что говорит о всё ещё довольно устойчивом положении власти. Но было ли это заслугой императора или просто общество ещё не было готово к радикальным переменам, в том числе к смене властвующего монарха, что дозволялось конфуцианскими нормами? Многие исследователи утверждают, что институт императорской власти начал постепенно деградировать. В качестве основной причины они, как правило, называют отсутствие харизматичного императора, способного держать всю страну в своих руках и не допускать возникновения центробежных тенденций [The Cambridge History of China, 1986; Малявин, 1983 и др.]. Подтверждением этого служит и тот факт, что Хуань-ди не только был возведён на престол человеком, вхожим в высшие круги правящей элиты, но и, фактически, был номинальной фигурой при реальной власти Лян Цзи [Хоу Ханьшу, цз. 8]. Очевидно, кризис начался ещё в 150 г., о чём свидетельствует частая смена девизов правления: цзянь-хэ 建和 (147 г.), хэ-пин 和平 (150 г.), юань-цзи-цзя 元吉茄 (151 г.), юн-син 永興 (153 г.), юн-шоу 永壽 (155 г.), янь-си 延熹(158 г.). Император пытался оказывать влияние на течение кризиса, и лишь его неопытность и слабая сила воли не позволили ему вывести империю из сложной ситуации, в которой она оказалась после двадцати лет главенства могущественного узурпатора. Он предпринимал попытки вернуть себе власть, оживить абсолютно бездействующий бюрократический аппарат, ведь система управления, созданная Лян Цзи, была призвана лишь обеспечивать беспрестанное обогащение самого генерала и его ближайших сподвижников. Но каково же было отношение к императору у населения? И почему низшие социальные слои империи не организовывали выступлений, призванных либо заставить его активнее участвовать в государственных делах, либо заменить его более достойным правителем? Об этом можно судить по описанию процесса обсуждения денежной реформы в 157 г., приведённому Сыма Гуаном. Обращение непосредственно к Хуань-ди говорит о том, что сановники и учёные Имперского Университета видели в нём добродетельного монарха, чья воля была полностью подавлена генералом Лян. Это, в свою очередь, означало то, что император не утратил благой силы дэ 德, и Небесный мандат по праву должен был сохраняться в его руках. Именно признание того, что его власть не вызывает осуждения Неба не позволяло жителям страны противиться его методам ведения государственных дел. Роль генерала Лян Цзи Но если император считался жертвой, то кто же был главным виновником неблагоприятного положения в империи? Наибольшей властью в стране обладал Верховный главнокомандующий Лян Цзи, и именно на него современники возлагали ответственность за большинство неблагоприятных знамений и стихийных бедствий, обрушивавшихся на угасающую империю. Но если, как свидетельствует Цзы чжи тун цзянь, «власть сосредотачивалась в руках Лян Цзи в течение более двадцати лет и распространялась как внутри, так и за пределами дворцовых стен; руки императора были «связаны», и он ничего не мог сделать по собственной инициативе», то как же могла появиться такая фигура, как Лян Цзи, и что способствовало распространению его влияния [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 629]? Получив во владение обширный участок земли, Лян Цзи продолжал увеличивать свои владения и усиливать давление на земледельцев, оказавшихся под его влиянием. Так вокруг него формировался круг зависимых людей, которые вполне могли стать его опорой в политической борьбе. Со временем в усадьбе генерала появилось даже собственное войско, призванное охранять покой и имущество своего владельца. Всё это способствовало не только повышению статуса Лян Цзи, но и его обогащению. Тун Чи-Мин утверждает, что генерал обратил в рабство несколько тысяч человек, которые трудились на благо его семьи. Кроме того, он приобрёл участок земли в западной части современной провинции Хунань, размером в тысячу ли, который превратил в зону отдыха. Там выращивались животные и птицы, на которых генерал мог охотиться в любое удобное для него время. Позже, когда его имущество было изъято в пользу государства в 159 г., было обнаружено, что «его состояние намного превосходило 3 млрд. монет, что сравнимо с размером годовых налоговых поступлений в казну со всей империи» [Tung Chi-Ming, 1959, с. 65]. Однако богатство не всегда является синонимом власти. Тогда что же позволило генералу Лян не только занять государственную должность, но и так близко приблизиться к монарху? К сожалению, ни один из рассмотренных в ходе исследования источников не даёт представления о том, какими способностями обладал Лян Цзи. Но способ его продвижения по служебной лестнице не вызывает особых сомнений. По мнению Л.С. Васильева, в эпоху Хань особое значение имела такая форма карьерного роста, как практика протекции. Действительно, в рассматриваемый период времени именно протекция, а не получение чиновничьей степени играла решающую роль при назначении на должность того или иного лица. «В особой позиции находились представители высшей знати, перед которыми с лёгкостью открывались все дороги. Позже в государстве Восточная Хань некоторое распространение получили такие формы карьеры, как право “тени” (высшие сановники могли способствовать продвижению кого-либо из своих близких родственников)» [История Китая, 2004, с. 143]. Именно такой способ получения первого назначения на службу и дальнейшего продвижения по вертикали власти позволил Лян Цзи приблизиться к трону, и даже на определённом этапе возвыситься над императором. Доказательством может служить тот факт, что клан Лян породнился с императорской семьёй ещё в период правления императора Чжан-ди 章帝 (76–88 гг.), а отец Лян Цзи, Лян Шан 梁商, занимал высокие посты при императоре Шунь-ди 顺帝 (126–144), предшественнике Хуань-ди на престоле. Естественно, что отец способствовал получению сыном солидного поста на государственной службе. В дальнейшем же решающую роль сыграла жажда власти самого Лян Цзи, заставившая его добиться такого положение при императоре Шунь-ди, что после его смерти именно генерал Лян возвёл на престол следующего монарха. Дополнительные факторы, ускорившие течение кризиса Безусловно, роль личности в историческом процессе важна, однако, и внешние факторы также могут оказывать негативное влияние на степень эффективности действий правителя. Их много и все они тесно связаны между собой. Рассмотрим некоторые из них, характерные для периода начала кризисных явлений в государстве Восточная Хань. Прежде всего, следует обратить внимание на демографический фактор. В периоды кризиса, в том числе и в рассматриваемый период, численность населения сокращалась [История Китая, 2004, с. 141][9]. Об этом говорилось в ходе обсуждения денежной реформы 157 г. — образовавшаяся диспропорция между численностью населения и площадями обрабатываемой земли была подробно описана учёным Имперского Университета Лю Тао [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 626]. Следующий фактор: для того, чтобы восполнить потери, вызванные снижением численности населения, повышались налоги. Это приводило к обеднению мелких крестьянских хозяйств. Так, в письме видного государственного деятеля эпохи Восточная Хань Чэнь Гуя императору, приведённом в Цзы чжи тун цзянь, есть следующие слова: «Люди всё чаще вынуждены прибегать к разбою и грабежам. Дома и хозяйства разрушены, и даже если там до сих пор кто-то живёт, то в действительности они не более чем живые скелеты» [Цзы чжи тун цзянь, 2007, цз. 54, с. 627]. В этих условиях правитель и высшие управленцы оказались неспособны жёсткими административными мерами восстановить благоденствие в империи, по крайней мере, в изученные три года развития кризиса. Заключение Очевидно, что подававший надежды император, осмелившийся пойти на открытое противостояние с человеком, державшим в страхе всю страну в течение более двадцати лет, не смог, в конечном итоге, довершить начатое дело и, вернув себе законную власть, провести ряд радикальных преобразований, необходимость которых абсолютно очевидна как для современников Хуань-ди, так и для современных исследователей. Казалось, самое страшное было позади: узурпатор свергнут, а система управления, созданная им — разрушена. Хуань-ди и его сторонникам оставалось лишь построить новое «здание» бюрократического аппарата, фундамент для которого уже был заложен. Но император отступил… Что заставило его бросить всё и удалиться в глубь императорских покоев, когда перед ним уже открывалась перспектива единоличного управления страной — загадка. Возможно, недоверие к окружавшей его служилой знати вынудило его считать, что все усилия бесполезны: создание нового аппарата управления, как и прежде, повлекло бы за собой возвышение отдельных личностей, нового Лян Цзи. А может быть уже в тот период возникла новая властная группировка, которой, как и роду Лян, удалось получить власть при сохранении номинальной роли императора. Так или иначе, отход императора от дел и передача власти евнухам решили судьбу государства. Начался процесс угасания всё ещё жизнеспособной империи, завершившийся при преемнике Хуань-ди, императоре Лин-ди. Наступил период тотального контроля евнухов. Библиография Источники История Древнего Востока. Тексты и документы, 2002 — История Древнего Востока. Тексты и документы, под ред. В.И. Кузищина. М., 2002. Цзы чжи тун цзянь, 2007 — Сыма Гуан. Цзы чжи тун цзянь («Всеобъемлющее зерцало, правлению помогающее»), Пекин, 2007. Хоу Ханьшу, 1958 — Фань Е. Хоу Ханьшу («История Поздней Хань), Шанхай, 1958. Литература Фицджералд, 2004 — Фицджералд Ч.П. История Китая. М., 2004. История Китая, 2004 — История Китая, под ред. А.В. Меликсетова, М., 2004. История Китая с древнейших времён, 1974 —История Китая с древнейших времён до наших дней, под ред. Л.В. Симоновской, М., 1974. Малявин, 1983 — Малявин В.В. Гибель древней империи, М., 1983. The Cambridge History of China, 1986 — The Cambridge History of China, ed. dy D. Twitchett, M. Loewe New York, 1986. Tung Chi-Ming, 1959 — Tong Chi-Ming. An Outline History of China, P., 1959. Crespigny, 2003а — de Crespigny, Rafe. Introduction to Emperor Huan and Emperor Ling, Internet edition, 2003. Crespigny, 2003б — de Crespigny, Rafe. Emperor Huan and Emperor Ling, Internet edition, 2003. Приложение Таблица № 1. «Краткая таблица сведений об императорах Хуань-ди и Лин-ди»
Таблица № 2. «Основные события 157–159 гг.»
Таблица №3. «Деяния императора Хуань-ди в 157–159 гг.»
Ст. опубл.: ИСТОРИЯ КИТАЯ. Материалы китаеведческих конференций ИСАА при МГУ (Сб. ст.) (май 2005 г., май 2006 г.) / Моск. Гос. Ун-т им. М.В. Ломоносова. Ин-т стран Азии и Африки; [ред.-сост. М.Ю. Ульянов]. — М.: Гуманитарий, 2007. - ISBN 978-5-91367-034. C. 101-129.
Автор: Середина Е.О. |
Новые публикации на Синологии.Ру Историограф Сыма ЦяньМеждународное обозрение от 27.04.2024 о Китае Час истины. Конфуций и конфуцианство Час истины. Россия и Китай. История отношений Император и его армия |
