Китайские мигранты в Лиссабоне

 
 
Китайская миграция в России уже более двадцати лет занимает внимание нашей общественности. Если судить по публикациям самого разного уровня и характера, мы, перефразируя известный стих, «по китайцам впереди планеты всей». Реальная же ситуация мало кому интересна. Кого может смутить тот факт, что известный французский синолог, профессор из Сорбонны  Пьер Пикар в свой книге по проблемам китайской миграции во всем мире о китайцах в России пишет столько же, сколько, например, о китайцах на Мадагаскаре? Этот факт мало кого смущает по той простой причине, что мы вообще ничего не знаем о китайской миграции в мире, даже в странах Европы.
 
В феврале 2010 г. мне случилось познакомиться с жизнью китайских мигрантов в Лиссабоне. Попутно отмечу, что больше половины опрошенных мною русских студентов не знают, в какой стране находится этот город. Так вот, этот город, столица Португалии в свое время стал первыми для Европы воротами в Китай. Сегодня он больше походит на ворота Китая в Европу.
 
Гуляя по улицам португальской столицы, я с удивлением отметил, что китайцев почти не видно, и поделился этим наблюдением с местными коллегами, на что получил совет сходить в китайский квартал, расположенный почти в центре Старого города, и вечером, после заката солнца, прошелся по этому району. Вообще в «мигрантском районе» Старого Лиссабона толп китайских молодых людей, в отличие от индийцев или чернокожих португальцев, не было. Но на петляющих узеньких европейских улочках постоянно встречались спешащие домой одинокие элегантно одетые китайцы или китайские семейные пары с маленькими детьми за ручку. Что касается китайских магазинов и ресторанов, то их здесь было огромное множество, а прилавки и витрины ломились от товаров из Поднебесной, в глазах рябило от разнообразия ассортимента китайской винно-водочной продукции. Приходилось встречать китайские магазины и рестораны и в других районах Лиссабона. Весь обслуживающий персонал состоял исключительно из китайцев, да и встречавшиеся там немногочисленные клиенты тоже были представителями этой нации. Данная картина китайского присутствия в Лиссабоне вполне типична для Европы, то же самое приходилось наблюдать, например, в Париже два года назад.
 
Что же особого и удивительного довелось увидеть в Лиссабоне, что «вдохновило» на эту публикацию?
 
Молодая женщина-синолог из Лиссабонского университета пригласила меня и моего бывшего студента, а сейчас коллегу, известного ученого-социолога, работающего в Португалии (по причине отсутствия спроса на ученых в нашей стране), на собрание местной китайской общины. Лично я шел на вечернее мероприятие, будучи уверенным, что предстоит, как это обычно у нас и бывает, чаепитие в окружении десятка-другого представителей Китая. Но вместо задушевного разговора на тему проблем тяжелой мигрантской жизни, вперемежку с китайскими стихами и русскими песнями, китайцы устроили ярмарку-праздник, местами переходящий то в религиозные действа, то в отчет об успехах прошедшего года.
 
Уже на входе в одно из зданий Лиссабонского университета поздним вечером (а для европейского города с началом сумерек жизнь почти замирает) стояли толпы китайцев. Большая их часть была поглощена процессом покупки ярко-красных лотерейных билетов за совсем не символическую цену. К тому же сотни китайских детей сновали по вестибюлю, пытаясь не пропустить раздачу очередных сувениров. Кое-что перепало и нам, например, брелки и настольные календари компании AIRFRANCE. На входе в актовый зал после нерешительных просьб молодой китаянки мы отдали ей пригласительные билеты (на них была указана цена, если не ошибаюсь, в 9 евро, что не так мало для самой бедной страны Европы).
 
В актовом зале университета вместимостью в несколько тысяч мест стоял невообразимый шум. По лестницам носились толпы мальчишек, на задних рядах пробирались на свободные места китайцы сельско-пролетарского вида, всех возрастов и в основном семьями. Лишь наполовину свободные первые ряды были заняты солидными видными мужчинами и ухоженными дамами с утонченными чертами лица, также китайцами. Вскоре и эта степенная солидность была «смята» толпой китайских пацанов, лет 10-ти, прибежавших собирать разбрасываемые со сцены «китайским дедом-морозом» подарки в виде маленьких мешочков с конфетами и евроцентами. Кое-что перепало и нам.
 
Праздник открыла буддийская монашка. Наголо обритая и довольно молодо выглядевшая женщина в оранжевом монашеском одеянии с самого начала и до конца мероприятия выступала своеобразным дирижером этого празднества. Это особенно бросалось в глаза на фоне китайских официальных лиц в первом ряду, представленных солидными мужчинами.
 
Китайская община была собрана на праздник, хотя и связанный с китайским Новым годом, но буддийский, организованный какой-то буддийской организацией под названием Фогуан (佛光). Мои коллеги, живущие в Китае русские и китайские религиоведы, не смогли прояснить характер этой организации^[1].
 
Высокопоставленные представители КНР и местной китайской общины долго выступали с поздравительными речами, которые, похоже, мало интересовали местную публику. Аудитория оживала лишь тогда, когда солидные дяденьки после очередного номера местной китайской самодеятельности крутили барабан и оглашали выигрышные номера праздничной лотереи.
 
На сцене танцевали и китайские старушки, и маленькие китайские дети. И это не случайно – в Лиссабоне, согласно данным местных исследователей и в отличие от России, к 2005 г. китайских детей только в возрасте до 4-х лет было больше, чем всех 40-летних китайцев или китайцев в возрасте от 20 до 24 лет. Вообще, даже в общем числе временно проживающих в Португалии китайцев пять лет назад около трети составляли несовершеннолетние. Среди португальских же китайцев старше 65 лет заметно преобладают женщины.
 
Китайский праздник в Лиссабоне совсем не отдавал экзотической этнографией. Юноша с девушкой, по виду старшеклассники, под восторженные крики своих сверстников исполнили эстрадную песню про любовь. Конечно, на китайском языке. Затем был объявлен танец направления цзе-у, что с китайского переводится просто, как «уличный танец», а подростки изобразили что-то вроде рэпа. Ну, а маленькие детишки на сцене напомнили мне выступления наших октябрят в теперь уже далекие 70-е.
 
И вот ведущие обратились к залу с вопросом: какой древний китайский народ живет на севере? – и сами ответили: монголы. Но выступление девушки в красном очень мало напоминало не являющиеся для настоящих сибиряков экзотикой традиционные монгольские танцы. Хотя для потомков «рыцарей моря», хоть с Иберийского полуострова, хоть из Чжэцзяна, прыгающая девушка в полупрозрачном одеянии, наверное, вполне успешно олицетворяла наших ближайших соседей-степняков.
 
Порадовали китайскую публику и португальцы, принявшие участие в этом мероприятии. Местные жители, среди которых преобладали интеллигентного вида европейские мальчики и даже одна девочка, показали китайцам, что такое кунфу или у-шу. Руководителем этой группы является, вероятно, потомок португальских мореплавателей и их очаровательных китайских наложниц из романтического Макао. Центральной же фигурой кунфуистского шоу был чернокожий боец, эффектно размахивавший древковым холодным оружием. Судя по реакции китайской публики, кунфу не особо воодушевило участников праздника, зато слова «Хуаньин Мария» вызвали небывалый восторг китайской публики. Выступление этой не молодой, но «зажигательной» женщины, всем своим внешним видом и манерами совпадающей со стереотипными представлениями об эстрадной певице южного средиземноморья, вызвало столько эмоций у китайцев, что ей пришлось спеть еще одну песню.
 
Под конец концерта мероприятие стало принимать все более нетипичные для современного Китая очертания. Китайские женщины зрелого возраста в меру своих возможностей танцевали религиозные танцы, эстрадное шоу плавно перерастало в религиозно-сектантское действо. Все закончилось массовым молебном, слегка разбавленным кручением барабана с розыгрышем главного приза. Сидевшая за нами на галерке в окружении родственников женщина крестьянского вида радостно завопила после оглашения выигрышного номера. На сцене монашка, важностью больше напоминавшая «любимого учителя» Ким Чен Ира, вручила победительнице двухметровый бумажный свиток с изображением Гуаньинь, восседающей на мифическо-символическом льве.
 
Таким образом, китайская община в Португалии представляет собой не просто интересное явление современной китайской миграции, но и своего рода феномен, заставляющий по-новому взглянуть на перспективы Китая и китайцев в будущем. Китайской квартал в Лиссабоне, несмотря на относительно скромные масштабы, дает пример другой, альтернативной китайской миграции. И, вероятно, «лиссабонская волна китайской миграции» имеет шансы достигнуть в будущем и Сибири.
 
Ст. опубл.: Общество и государство в Китае: Т. XLIII, ч. 2 / Редколл.: А.И. Кобзев и др. – М.: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения Российской академии наук (ИВ РАН), 2013. – 487 стр. (Ученые записки ИВ РАН. Отдела Китая. Вып. 9 / Редколл.: А.И.Кобзев и др.). С. 152-156.
 

---

1. ↑ Очевидно, имеется в виду фо-гуан-пай 佛光派 («течение Света Будды»), другое название фо-гуан-шань («Гора Света Будды) – школа гуманистического буддизма, или «буддизма среди людей» (жэнь-цзянь фо-цзяо), основанная в 1960-х гг. на Тайване 48-м патриархом чаньского направления линьцзи-цзун Син-юнем (1926 г.р.), Включая в себя монахов и мирян, она ориентирована на активную благотворительную и образовательную деятельность в миру.  Инициированные ею и, как правило, руководимые монахами общества мирян распространены среди китайской диаспоры во всем мире. Аналогичное общество в 1993 г. было создано и в России (Санкт-Петербургское отделение Международной ассоциации Света Будды Го-цзи фо-гуан-хуй) известными китаеведами и буддологами Е.А. Торчиновым (1956-2003) и К.Ю. Солонинным (1969 г.р). Подробно см.: Фогуан-пай // Духовная культура Китая: энциклопедия. Т. 2: Мифология. Религия. М., 2006. С. 646. – А. Кобзев.